Прорыв

Открыв дверь, он выглянул в узкий коридор. Пусто, другие купе закрыты. Постояв, Владимир медленно пошел в конец вагона, скользя взглядом по лицам пассажиров за стеклянными перегородками стенок. Полная дама с детьми, священник, мирно дремавший чиновник в форме почтового ведомства, юноша, старуха…

В последнем купе около двери устроился средних лет господин в темном костюме. Быстро взглянув на Кривцова, он равнодушно отвернулся, но сердце у фотографа нехорошо екнуло – неужели шпик? Развернувшись, Владимир побрел обратно, уже догадываясь, но все еще не желая верить, что в последнем купе в другом конце вагона он увидит такую же постную рожу полицейского соглядатая.

Однако действительность превзошла его ожидания – там сидел тот самый человек с цепким взглядом, прятавшийся за спиной жандарма во время проверки документов. Невольно отшатнувшись, как от удара, Кривцов заставил себя пройти мимо и открыть дверь тамбура. На тормозной площадке курил жандарм, вопросительно уставившийся на фотографа.

Пробормотав что-то насчет куда-то запропастившегося проводника, Владимир быстро ретировался. Сомнений нет – они опознали Марту! Как? По приметам, словесному портрету или фотографии – теперь значения не имеет. Могли остановить баржу и вытрясти данные из шкипера, могли… Да что сейчас об этом рассуждать? Надо придумать, как уйти из клетки на колесах, в которую превратился вагон. Попавшись вместе с Мартой, он погубит не только ее, но и себя. Впрочем, не мешает все проверить еще раз – бывают же в жизни страшные и случайные совпадения? Вдруг и здесь?

– Я сейчас выйду в коридор, – наклонившись к женщине, шепнул фотограф. – Потом выходите вы, пройдетесь и возвращаетесь в купе.

– В чем дело? – На ее щеках выступили пятна лихорадочного румянца. – Что произошло? Да отвечайте же!

– Тихо! – Он приложил палец к губам. – Пока ничего не случилось. Очередная проверка. Делайте, что вам велят!

В коридоре Владимир прислонился спиной к стенке вагона. Вокруг никого, только чуть приоткрыта дверь соседнего купе, где ехал священник.

Вот и Марта. А это что такое? Боже правый, неужто их успели обложить так плотно?

Дверь последнего купе распахнулась, и в коридор вышел субъект в очках, делая вид, что раскуривает трубку. Вот как, на помощь одному соглядатаю уже подтянулся второй. В противоположном конце вагона караулят жандарм и тот, с цепким взглядом. Будут тянуть до станции, а там предложат сойти? Ей одной или им обоим?

– Идите в купе, – велел фотограф Марте, и та послушно ушла, видимо, почувствовав по его тону, что дело действительно принимает серьезный оборот.

Буквально через минуту исчез субъект с трубкой. Надо полагать, более всего их интересует Ланкаш, а не ее спутник. Что же, это тоже можно использовать.

Вернувшись в купе, Кривцов задернул занавеску на стекле двери и погасил свет.

– Что вы делаете? – встревожилась Марта.

– Помолчите, – оборвал ее фотограф. – Лучше помогите открыть окно.

Когда рама сдвинулась и образовалась приличная щель, Кривцов высунулся, стараясь определить, где они едут и далеко ли до станции. Но вокруг темнота, только ярко светились окна состава, отбрасывая блики света на деревья и камни на откосе полотна дороги. А далеко на краю неба, за зубчатым краешком не то леса, не то отрогов гор, уже угадывалась серенькая, пока чуть заметная полоска. Светает? Да, близилось утро. Вот бы еще знать, кончилась уже территория Венгрии или нет? Все-таки они выехали вечером, поезд ходко гонит почти всю ночь, отстучав колесами приличное количество верст. Но кто ответит?

Сзади его нетерпеливо дергала за пиджак Марта. Обернувшись, он увидел блестевшие в сумраке глаза женщины:

– Что? Скажите ради бога!

– Они вас узнали, – не стал больше скрывать Владимир. А колеса продолжали мерно отсчитывать стыки, словно тикали неумолимые часы, приближающие время неизбежной развязки.

– У нас один выход, прыгать, – снимая с полок саквояж и ее чемоданчик, буднично сказал Кривцов. – Вылезать в окно и прыгать. Иначе они возьмут вас на первой же станции. И меня тоже.

Марта сжалась в комок, не в силах произнести ни слова. Свежий ночной ветерок влетал в купе через приоткрытое окно, шевеля занавески. Прокричал паровоз, ход поезда чуть замедлился. Фотограф снова кинулся к окну, высунулся. Почему поезд пошел медленнее? Кажется, паровоз поворачивает? Да, видно, из его трубы летят искры – наверное, состав втягивался на поворот и впереди мост или тоннель, а там всегда охрана и прыгать будет поздно. Если рисковать, то сейчас!

– Готовы? – спросил он у Марты. – Когда повисните, отталкивайтесь и прыгайте вперед, по ходу поезда. Главное, не бояться! Слышите? Они не успеют нас заметить и остановить состав. Давайте руку!

– Нет, – отшатнулась она, – я не смогу!

– Прекратите, – он схватил ее в охапку, подтащил к окну, подсадил и начал силой выпихивать, временами чувствуя, как его обдает жаркой волной от прикосновений к ее упругому телу, налитому молодой женской силой.