Прорыв на Харбин

И вот маршал К. А. Мерецков буквально на ходу производит перегруппировку, насыщая войсками 25-ю армию. 11 августа ей были приданы взятые из 5-й армии 17-й стрелковый корпус, 72-я танковая и 219-я корпусная артиллерийские бригады, из резерва фронта — 88-й стрелковый корпус, 209-я танковая бригада и 10-й механизированный корпус. Так, благодаря инициативным и решительным действиям всего личного состава армии в корне меняется и роль, отведенная ей в операции, — из вспомогательной она становится главной.

В связи с описанными выше событиями в полосе армии генерала Крылова и упорными контратаками японцев новые проблемы встали и перед командованием 1-й Краснознаменной армии. По плану операции мы должны были выйти на реку Муданьцзян в 22–25 км севернее одноименного города. Но к исходу 11 августа наш 26-й корпус оказался значительно ближе к Муданьцзяну, чем 65-й корпус 5-й армии, и как бы навис с севера над противником, оборонявшийся перед 65-м корпусом. Надо было немедленно использовать выгодную для нас и невыгодную для противника конфигурацию фронта и перенацелить корпус Скворцова прямо на Муданьцзян, во фланг противнику.

Подобный маневр войсками с резким изменением направлений и постановкой новых боевых задач все мы тогда воспринимали как факт само собой разумеющийся. Сказывался богатый опыт Великой Отечественной войны, приобретенная за ее годы оперативная гибкость, умение оценить обстановку и перспективы ее развития не с формальной точки зрения («в своей полосе мы задачу выполнили»), но более глубоко и широко. Все это стало достоянием нашей боевой практики далеко не сразу. В качестве примера позволю себе сослаться на один важный документ, направленный Ставкой в адрес командующих фронтами еще в конце сорок второго года, в период подготовки контрнаступления под Сталинградом. В документе говорилось:

«При проведении наступательных операций командующие фронтами и армиями иногда смотрят на установленные для них разграничительные линии как на забор и как на перегородку, которые не могут нарушаться, хотя бы этого требовали интересы дела и меняющаяся в ходе операции обстановка.

В результате наши армии при наступлении идут прямо перед собой, в пределах своих разграничительных линий, не обращая внимания на своих соседей, без маневра, который вызывается обстановкой, без помощи друг другу, и тем облегчают маневр противнику и предоставляют ему возможность бить нас по частям.

Ставка разъясняет, что разграничительные линии определяют лишь ответственность командиров за определенный участок или полосу местности, в которых выполняется ими полученная боевая задача, но их нельзя рассматривать как неизменные и непереходимые перегородки для армий. В ходе операций обстановка часто меняется. Командующий обязан быстро и правильно реагировать на это изменение, обязан маневрировать своим соединением или армией, не считаясь с установленными для него разграничительными линиями.

Ставка Верховного Главного Командования, разъясняя это, разрешает и предоставляет право командующим фронтами менять в ходе операции разграничительные линий между армиями фронта, менять направление удара отдельных армий в зависимости от обстановки, с тем чтобы впоследствии сообщить об этом Ставке.

Командующим фронтами немедленно следует разъяснить эти указания всем командующим армиями.

Ставка Верховного Главнокомандования

И. Сталин

А. Василевский»[37].