Читаем Прорыв на Харбин полностью

Отмечу, что попытки отдельных подразделений и групп противника прорваться через линькоускую пробку на юг, на Муданьцзян, продолжались вплоть до капитуляции Квантунской армии. Они бродили по горной тайге, нападали на советские комендатуры в небольших городках, несли потери, остатки уходили опять в горы, но в плен добровольно не сдавались. Мало того, даже месяц спустя после капитуляции наши комендатуры не раз докладывали о бродивших по тайге японских отрядах, иногда значительных по численности. Словом, противник у нас был не из легких.

Заостряю внимание на этом потому, что слышал даже от соратников по войне с фашистской Германией, не участвовавших в войне с Японией, такие рассуждения о Маньчжурской стратегической наступательной операции, которые никак не соответствуют истине. Быстрый и решительный разгром Квантунской армии представляется им как-то односторонне — вроде известного присловья: «пришел, увидел, победил». Это — иллюзия. Ложная и вредная. У японской армии времен второй мировой войны были известные слабости — о них я уже упоминал. Но слабым противником ее не назовешь. Она доказала это, в частности, в ходе четырехлетней борьбы с американской армией, превосходство которой в технике и вооружении было подавляющим. А победы давались американцам трудно. Даже захват какого-нибудь островка, предварительно многократно перепаханного огнем самых тяжелых калибров корабельной артиллерии и бомбардировкой с воздуха, требовал от американской пехоты больших и длительных усилий. И не потому, что она была плохо подготовлена, а потому, что сильным и упорным был ее противник. Это, как мне кажется, надо всегда помнить при оценке результатов Маньчжурской операции советских войск. Быстрая победа и слабый противник — эти понятия сопутствуют далеко не всегда.

Типичным, широко практиковавшимся приемом японской армии была засада. Причем термин этот следует понимать широко — как действия не только смертников или разведгрупп, но и пехотных подразделений до батальона включительно. Эта тактика основывалась и на особенностях сильно пересеченной лесисто-болотистой местности, и на тщательной маскировке, и на способности японского солдата не обнаруживать своего присутствия даже рядом с дорогой, по которой проходили наши войска. Было много случаев, когда танкисты, ремонтировавшие свою машину, случайно находили в нескольких шагах от нее замаскированную яму, вернее узкий колодец, с японским солдатом. На допросе выяснялось, что он, с крепко притороченным к спине и груди двухпудовым зарядом взрывчатки, просиживал в колодце многие часы, иногда более суток. Ждал подходящего момента, чтобы действовать наверняка. Пехотные подразделения, наоборот, пропускали наши танки с целью огнем встретить пехоту. Так случилось и на горном перевале, близ золотого прииска Наньцзягоу.

Японцы пропустили не только танки 1-го батальона 257-й бригады, но и 2-й ее батальон, прошедший через перевал позже. И авангард 22-й стрелковой дивизии понес бы серьезные потери, если бы не бдительность разведчиков. Ведь вражеский батальонный узел сопротивления на высоте 551,6 и соседних, нависших над узкой дорогой сопках насчитывал несколько сот пехотинцев, два десятка пулеметов, пять противотанковых орудий и минометную роту. Все это было надежно укрыто в дзотах, которые и дзотами, то есть деревоземляными точками, не назовешь, так как их покрытие составляли каменные валуны. Огневые точки соединялись глубокими и узкими траншеями и ходами сообщения. По склонам сопок тянулся противотанковый ров. Множество подземных складов, убежищ, казарм, устроенных на глубине 3–4 метров, дополняли эту оборону.

Во второй половине дня 13 августа лейтенант М. О. Кутека с пятью разведчиками, продвигаясь по гребню горы, заметил на ее склоне подозрительный пласт высохшей травы. Так бывает, когда пластами дерна, снятыми вместе с травой, маскируют укрытие и долго этот дерн не меняют. Присмотрелись. Явно замаскированный окоп. Разведчики подобрались к нему и, забросав гранатами, вскочили в окоп и в рукопашном бою уничтожили японских солдат. Доложили командиру роты автоматчиков старшему лейтенанту В. Т. Субботину. Тот развернул цепь, прочесали сопку, нашли близ дороги несколько щелей с засевшими в них смертниками, по захватить в плен ни одного не удалось — они подрывали себя сами. Продолжая поиск, автоматчики натолкнулись на опорный пункт; завязался уже настоящий бой, противник открыл огонь из орудий и пулеметов. Стало ясно, что здесь, на перевале, имеется заранее подготовленная оборона.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные мемуары

На ратных дорогах
На ратных дорогах

Без малого три тысячи дней провел Василий Леонтьевич Абрамов на фронтах. Он участвовал в трех войнах — империалистической, гражданской и Великой Отечественной. Его воспоминания — правдивый рассказ о виденном и пережитом. Значительная часть книги посвящена рассказам о малоизвестных событиях 1941–1943 годов. В начале Великой Отечественной войны командир 184-й дивизии В. Л. Абрамов принимал участие в боях за Крым, а потом по горным дорогам пробивался в Севастополь. С интересом читаются рассказы о встречах с фашистскими егерями на Кавказе, в частности о бое за Марухский перевал. Последние главы переносят читателя на Воронежский фронт. Там автор, командир корпуса, участвует в Курской битве. Свои воспоминания он доводит до дней выхода советских войск на правый берег Днепра.

Василий Леонтьевич Абрамов

Биографии и Мемуары / Документальное
Крылатые танки
Крылатые танки

Наши воины горделиво называли самолёт Ил-2 «крылатым танком». Враги, испытывавшие ужас при появлении советских штурмовиков, окрестили их «чёрной смертью». Вот на этих грозных машинах и сражались с немецко-фашистскими захватчиками авиаторы 335-й Витебской орденов Ленина, Красного Знамени и Суворова 2-й степени штурмовой авиационной дивизии. Об их ярких подвигах рассказывает в своих воспоминаниях командир прославленного соединения генерал-лейтенант авиации С. С. Александров. Воскрешая суровые будни минувшей войны, показывая истоки массового героизма лётчиков, воздушных стрелков, инженеров, техников и младших авиаспециалистов, автор всюду на первый план выдвигает патриотизм советских людей, их беззаветную верность Родине, Коммунистической партии. Его книга рассчитана на широкий круг читателей; особый интерес представляет она для молодёжи.// Лит. запись Ю. П. Грачёва.

Сергей Сергеевич Александров

Биографии и Мемуары / Проза / Проза о войне / Военная проза / Документальное

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука