Прощай, Америка!

…Магазины громили, например, а грабежа не было. Никто не волок, озираясь и радостно повизгивая, телевизоры и системные блоки. Телевизоры швыряли на мостовую, лупили экраном по чему-нибудь острому и твердому, машины переворачивали и поджигали, даже не вырвав изнутри компов и аудиооборудования.

Изловленных негров били. Безжалостно и умело. Китайские парни умеют быть безжалостными, жизнь их этому научила. Негра хватали, прислоняли к стене или дереву и, как на манекене, отрабатывали несколько ударов ногами и руками. Мимоходом, не напрягаясь особо и не усердствуя.

Негр падал-сползал-опрокидовался-складывался… его оттаскивали в сторону, аккуратно укладывали возле стены и шли дальше, к следующему. Могло показаться, что толпа движется чуть ли не рядами, как на демонстрации трудящихся в Пекине. И как в Пекине, общий поток трудящихся охвачен со всех сторон охранниками правопорядка, так и в Сан-Франциско медленно идущие массы были окружены молодыми людьми, собственно и громящими магазины и лупящими чернокожих сограждан.

Полиция не вмешивалась. Как, собственно, и при Вашингтонском погроме. Полиция, в полном боевом, группировалась возле стратегически важных объектов и делала вид, что все происходящее ее, полицию, в общем, интересует мало.

Наконец кто-то из особо тупых негров догадался выстрелить в китайца.

Пуля ударила в грудь мужчину средних лет, шедшего в первом ряду колонны. Мужчину подхватили, подняли на руки и быстро передали над головами в глубь строя. Оператор успел крупно взять безвольно запрокинутую голову и струйку крови, вытекающую из уголка рта.

Выстреливший негр замер на углу, потрясенный собственной глупостью, потом снова поднял двумя руками здоровенный никелированный револьвер, сверкающий на солнце, но еще раз нажать на спуск не успел. Вмешалась полиция.

Сразу с десяток копов врезали по идиоту изо всех стволов, и стреляли до тех пор, пока не превратили тело убийцы в груду окровавленного тряпья…

– Мать твою, – сказал кто-то возле Лукаша.

– Это да, – кивнул Лукаш. – Это тебе не в Зеленой Зоне косоглазых гонять…

Телевизионщики работали красиво, режиссеры мастерски меняли точки съемок и ракурсы. Кадр: китайцы вдумчиво разносят ночной клуб, – сменяется картинкой исхода афроамериканцев из Сан-Франциско. Мужчины, женщины, дети идут, испуганно оглядываясь назад, на дома, над которыми стоят неподвижно в безветрии черные дымные столбы.

– Обратили внимание? – спросил Джон Смит, ни к кому конкретно не обращаясь. – Ни одного крупного плана. Ни одного заплаканного детского личика, ни одной бьющейся в истерике гренд-Ма – толпа, толпа, толпа… Тут, даже если и захочешь, никого не сможешь пожалеть… Как можно сострадать невнятной чернорылой толпе? Тысячеглазому червяку? Муравьи бегут от наводнения… вы станете им сопереживать?

Джон Смит достал из кармана кисет, стал набивать трубку, не обращая внимания на табличку «Не курить», висящую на стене.