Прощай, Германия

Полковник вызвал лейтенантов и велел показывать, где спрятано награбленное. Последнюю машину солдаты разгрузить не успели, она так и стояла нагруженная, но в основном в ней лежали лишь газонокосилки.

— Идиоты! Зачем вам машины для стрижки газонов? — взъярился Кудасов. — Разве у вас дома есть газоны?

— Сено косить… ответил один из них.

— У тебя есть поместье или усадьба? Лейтенант, да у тебя ведь даже квартиры нет! И не только нет квартиры, но и мозгов тоже! Сказано было немцами за той дверью ничего не трогать?

— Так точно, — потерянно ответил один из лейтенантов.

— Зачем взяли? Ведь это уголовное преступление! Лейтенант, у тебя есть дети?

Второй лейтенант, побледнев, ответил:

— Никак нет, я даже не женат…

— Тогда зачем тебе детская коляска?

— Впрок, на будущее…

— Нет у тебя никакого будущего, — ревел командир. — Вернуть! Немедленно вернуть украденное! Сволочи! В тюрьму захотели? Немка грозится заявление подать в полицию, но ей вас жалко. Мерзавцы! Завтра же откомандирую домой, чтоб вас не посадили!

Полковник вытер пот со лба, прогнал лейтенантов и велел доверенному прапорщику перенести конфискованное из грузовика добро в собственный кунг.

— Возьми одну газонокосилку, а лучше две…или нет — бери три штуки. Одну комдиву подарю. Занеси их, сам знаешь куда, и десяток колясок в упаковке. Остальное вези на КПП, будем возвращать немцам награбленное.

Замполит и парторг полка побежали по квартирам отнимать и изымать коляски. Тот, кто купил за деньги (Эдик тоже приобрёл себе одну про запас за пятьдесят марок), тот спрятал вещи понадёжнее, а кому досталось несколько штук даром — вернули. Общими усилиями комбатов и офицеров управления, большую часть удалось собрать и вернуть, но одновременно что-то прилипло к рукам начальников наводивших порядок. Уголовное дело по старой дружбе с пока ещё с гэдэ-эровской полицией (западники должны были скоро появиться им на смену) удалось замять. Лейтенантов отправили домой, а солдат перевели в другой полк. Недостачу оплатили бартером — соляркой и бензином для нужд базы, а так же недельным трудом солдатской бесплатной рабочей силы.

Едва командование разобралось с происшествием об ограблении склада и выпуталось из создавшегося щекотливого положения, как на их шею свалилось новое дело. Однажды утром перед КПП полка остановилась кавалькада машин: два новеньких легковых «Мерседеса» и грузовая фура «Мерседес». К командиру полка на приём попросилась делегация из пяти немцев: седой старик, крепкий мужчина и красивая блондинистая женщина средних лет, молодой парень и девушка-переводчик.

Сухой и поджарый старик-немец с военной выправкой, явно ветеран вермахта, поприветствовал русских командиров, приложив пальцы правой руки к козырьку кепки, крепко пожал по очереди руки Кудасову, Статкевичу и парторгу подполковнику Возняку, естественно не догадываясь, что этот хмурый седой подполковник секретарь парткома враждебной коммунистической партии.

Старик церемонно представился как барон фон Б…ч. Ныне пенсионер, но в прошлом депутат Бундестага, мужчина помоложе — сын, дама — его жена, а тот юнец — их зять.

— В чем дело, что привело вас к нам? — спросил, всё более нервничая Кудасов, не ожидая ничего хорошего от этого визита, в свете недавней неприятной истории с колясками и косилками. Полковник уже привык, что подобные визиты обычно сопровождаются жалобами. То напишут заявление о танке, подавившем забор, то жалоба на грузовую машину, раздавившую свинью, или немецкие ходоки просят оградить от ночных набегов солдат разоряющих сады или огороды.

Немцы сели рядком и мило и дружески улыбаясь, принялись разглядывать офицеров. Старик был в сильном волнении, говорил громко и пространно, излагая суть дела, а девушка-переводчик старательно переводила, коряво, и с ужасным акцентом, близко к тексту, но в принципе доходчиво.

— Они хотели бы отыскать старшего лейтенанта… — старик вынул из кармана бумажку, тщательно разгладил её и прочитал по слогам фамилию: — Ко-бы-фа.

Командир полка посмотрел на Статкевича и тот кивнул, мол, есть у нас такой офицер.

— Что он натворил? — резко спросил Кудасов. — Советские офицеры не подлежат немецкой юрисдикции. Но мы накажем виновного со всей суровостью советских законов!

— Ничего он не натворил! — замахал руками немец, — наоборот, он героически спас жену моего сына (вот она здесь сидит — симпатичная дама при этом покраснела), их дочь и внуков. То есть моих правнуков! Примерно месяц назад на дороге произошла страшная авария: моя сноха (блондинка ещё пуще зардела) не справилась с управлением, и на большой скорости врезалась в дерево у обочины. От удара все пассажиры сильно ушиблись, потеряли сознание. Советский офицер проезжал мимо, остановился, и вместе с солдатом вытащил Стефанию, её беременную дочь Грету и правнучку Аннет. Едва военные оттащили пострадавших в сторону, как «Ауди» взорвалась. Минута промедления и все они сгорели бы! А на прошлой неделе у нас случилось радостное событие — Грета благополучно родила правнука. Грета и дети сейчас дома. Мы назвали ребенка в честь спасителя — Александром.