Прощай, Герой (СИ)

— Герцога Империи лишить привилегии покупать и владеть рабами, не лишив Титула надо ещё постараться. Не уверен, что для этого даже личной Воли Императора достаточно будет. Уж точно, не за такую мелочь, как прямая покупка раба, мимо аукциона. А вот сам бывший хозяин своей лицензии мог лишиться элементарно. Вот и поспешил сделать, всё, что возможно, чтобы избежать такого исхода. Потому и побежал в Надзор сам, не дожидаясь и не надеясь на сознательность Дворянина…

— Правильно сделал, — хмыкнул я. Потом поднял глаза и пристально посмотрел на своего управляющего. Точнее, на управляющего Герцогством. — То есть, ты знал уже про рабыню?

— Это моя обязанность, Ваша Светлость, — виновато развёл он руками. — Сделка была проведена официально, за вашей личной подписью и отпечатком Герба. Соответственно, как Вашему управляющему, мне в тот же день пришло оповещение с уведомлением из Надзора. Оповещение о регистрации сделки, как состоявшейся, и уведомление о том, что Надзор, в ближайшее время направит комиссию для проверки условий содержания раба…

— Комиссия… — побарабанил пальцами по столешнице я. — А каковы эти условия? Какие вообще правила должен соблюдать рабовладелец в отношении своего раба?

— Сказать честно: я не знаю, — пожал плечами Марк. — Никогда раньше с этим не приходилось сталкиваться и даже просто интересоваться.

— Даже примерно?

— Ну… если очень примерно: владелец раба не имеет права отпустить того раньше определённого судом срока. Владелец обязан следить за тем, чтобы раб не сбежал, ошейник раба был цел, не повреждён, а браслет работоспособен и был вне доступа раба. В конце концов — это ведь наказание…

— А что-нибудь о том, как раба кормить? В каких условиях он должен жить, спать, работать? Лечить раба? — с удивлением посмотрел на Марка я.

— На усмотрение владельца, — пожал плечами тот.

— А, если я её просто убью? Или замучу работой настолько, что она заболеет или умрёт? Телесные наказания?

Марк отрицательно повёл головой из стороны в сторону.

— То есть…

— Понимаете, Ваша Светлость: приговор рабства — это Высшая Мера уголовного наказания. Фактически, преступник, приговорённый к рабству, теряет вообще все права. В том числе и право на жизнь. И тот, кто его покупает, должен это прекрасно осознавать. И осознаёт… На аукционе за рабов чаще всего сражаются их же кровники…

— Постой-постой, — нахмурился я. — А как же сроки? Ты же сам сказал: «раньше срока, определённого судом»? Или я не так понял?

— Ну, шанс у каждого должен быть. Даже у преступника… Срок действительно судом назначается. Вот только, я не слышал ещё о сроках меньше пятидесяти лет, Ваша Светлость, — развёл руки в стороны, как бы извиняясь, мой управляющий. А я снова навалился спиной на спинку своего стула, пытаясь хоть как-то уложить в голове то, что только что услышал.

— А дети? — после нескольких минут молчаливого обдумывания, спросил Марка я. — Если рабыня родит?

— Дети за родителей не ответчики. У ребёнка будут полные гражданские права. По отцу.

— Если отец известен. А, если она залетит в том же публичном доме?

— Там шанс на это минимален: о контрацепции заранее заботится владелец борделя. От женщины это практически не зависит. А, если уж владелец идёт на прекращение использования контрацепции конкретной рабыней, то делает он это, надо понимать, сознательно, понимая, зачем это ему, и что дальше делать, с какими именно рисками… а то ведь, можно и самому в ошейнике оказаться. Дети — это не шутка, — пожал плечами Марк. — Но, я, напомню, не специалист в этой теме. Это просто мои предположения, на основе того, что знаю, а знаю не так много, как Вам бы хотелось, простите, Ваша Светлость, — поклонился он мне, вскочив со стула.

— Ладно, — жестом велел ему сесть обратно я. — Понял тебя. В общем, рабство у вас: это некая извращённая форма смертной казни. Только медленной, мучительной, и, чтобы палача ПК-шером не делать.

— Если говорить грубо… то так и есть, Ваша Светлость, — аккуратно примостился на свой стул мой управляющий. — Только, существуют свои нюансы.

— Как и везде, — усмехнулся я. — Как и везде…

— Раб, как Вы уже сами успели убедиться, стоит очень дорого, Ваша Светлость…

— Успел, — ещё кривее стала моя ухмылка от воспоминаний о сумме, отданной тому «колобку».

— Слишком дорого, чтобы его просто убить. Или совсем не беречь его… пока он своим трудом не отработает хотя бы часть потраченной суммы, — договорил начатую мысль Марк. — Кровников, понятное дело, это не касается… — добавил он и вдруг задумался. — Хотя… отомстить, так ещё и заработать на этом…

— Какие у вас тут прагматичные люди, — даже тряхнул головой в невесёлом веселье я. — Почти как в Китае.

— А что в Китае? — заинтересовался управляющий. — Расскажете?

— В одной из стран моего мира, по близким к достоверности слухам, приговорённых к смертной казни убивают, а их здоровые органы продают для пересадки обеспеченным нуждающимся. Причём, по уже не несколько менее достоверным слухам, органы начинают вырезать ещё живым приговорённым…