Прощай, гвардия!

– Так-так… – Мой голос не предвещал для застуканных на месте преступления ничего хорошего.

Внутри у меня все кипело. Я понимал, что таковы времена и не следует лезть в этот монастырь со своим уставом. Солдатские нравы всегда были и остаются грубыми и невоздержанными.

Но я же отдал ПРИКАЗ! И его ослушались.

– Вон отсюда! – Я выгнал солдат на улицу.

Они стояли, не поднимая глаз.

– В другой раз я расстрелял бы вас на месте. Но завтра за меня это сделают шведы. Искупите вину доблестью – прощу. Нет – горько пожалеете.

Мюнхгаузен спросил меня позже:

– Вы действительно их накажете?

– Если проступок повторится, обязательно.

– А если нет?

– Я всегда даю людям шанс исправить ошибку. Пусть они им воспользуются.

Ночь прошла неспокойно. Остатки гарнизона сложили оружие, однако нашлись горячие головы, которые под покровом темноты пытались правдами и неправдами ускользнуть из города. Часа в три ночи ворота были атакованы десятком драгун. Если бы не усиленные караулы, шведы могли бы прорваться.

А еще ночью произошла встреча с тем, кого я меньше всего ожидал увидеть в захваченном шведском городе. Этому человеку я был обязан крутыми переменами в судьбе. По его воле мне пришлось оказаться в теле курляндского дворянина Дитриха фон Гофена.

Кирилл Романович, мой куратор из другого мира, еще более бледный и худой, чем раньше, с синими кругами под ввалившимися от усталости глазами, появился в спальне бывшего коменданта как раз перед тем, как я решил чуток поспать перед трудным днем.

Сначала мне показалось, что это сон; стоит лишь подуть ветерку, и фигура корректора реальности развеется, словно привидение. Потом до меня дошло, что я бодрствую.

– Здравствуйте, Игорь.

На сей раз гость из будущего назвал меня просто по имени, что было весьма необычно. Раньше он держался подчеркнуто вежливо и официально.

– Здравствуйте. – Я присел на кровати и предложил Кириллу Романовичу занять свободный стул.

– У меня очень мало времени, – начал говорить он.

Я, не выдержав, фыркнул:

– Мало времени… Я почему-то так и думал.

Моя фраза задела его. Он нахмурился:

– Игорь, прошу отнестись к моим словам максимально серьезно. У нас большие проблемы.

– У нас? – переспросил я.

– Да-да, у нас с вами, – подтвердил он. – Наш план под угрозой. Да ладно, чего скрывать? Короче, он полетел к такой-то матери!

Чтобы успокоиться, я набрал в легкие побольше воздуха и на выдохе спросил:

– Кирилл Романович, конкретно скажите, что пошло не так.

– В том-то и дело, что детально сказать не могу. Мы внезапно оказались отрезанными от нескольких пластов времени. Творится нечто странное. Будущее стало настолько зыбким и нестабильным, что мы очень опасаемся за судьбу вашего мира.

– Типа апокалипсис сегодня? – мрачно пошутил я, но Кирилл Романович не оценил моего юмора.

– Не сегодня, Игорь. Даже не завтра или послезавтра, однако очень скоро. Мы не смогли определить точную дату этих перемен. Только это не апокалипсис, а нечто другое. Менее страшное, но все равно не предвещающее ничего хорошего. Ряд перемен к худшему, причем в России и скоро. Мир словно сойдет с ума.

У меня на кончике языка давно вертелась одна гипотеза, и я не преминул ее высказать:

– А это не ваши товарищи по невидимому фронту расстарались?

– Нет, они тут ни при чем. Это я могу вам гарантировать хоть на двести процентов. Они сами в шоке, причем настолько, что предложили нам объединить усилия. Такого на моей памяти еще не происходило.

– Понятно. И как, скооперировались?

Собеседник кивнул:

– Мы пошли на это. Ни у кого из нас по отдельности просто не хватило бы ресурсов, чтобы отправить своего корректора в ваш мир. Игорь, вы должны помочь.

– Но как? Из ваших слов я так ничего и не понял. – Я в сердцах ударил рукой по правому колену. – Пойди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что.

– Точка перелома находится в Петербурге. Будем считать, что с «куда» мы определились. Теперь насчет того, что от вас потребуется. Помните, я говорил, что у вас феноменально высокий коэффициент самореализации? Вам придется воспользоваться им на всю катушку. Все это пригодится, когда случится нечто такое, чего просто не должно было произойти именно в этот момент. Что-то неправильное, губительное.

– Слишком расплывчато, Кирилл Романович.

– Согласен, Игорь. Но вы почувствуете эти перемены. Почувствуете и вмешаетесь, чтобы все исправить.

Я задумчиво почесал макушку. Задание с каждой секундой не нравилось мне все сильнее.

– Раз вы начали работать с конкурентами, может, они прольют свет на личность своего человека в этом времени? – с надеждой спросил я. – Было бы неплохо найти его и обезвредить. Он меня уже пару раз едва не отправил на тот свет.

– К большому сожалению, Игорь, службы вроде нашей подобного рода информацией не обмениваются. Агентурная сеть – это святая святых.

– Жаль. А то он мне наловчился палки в колеса ставить. Ну и я ему отвечаю взаимностью. Только он меня знает, а я его нет.

– Как?! – всплеснул руками корректор реальности. – Вы раскрылись?!