Прощай и люби меня

Ну и конечно, о своих подозрениях о смерти Жиркова не стала упоминать. Вкратце история выглядела так: мне показалось подозрительным появление Иванченко, встретив ее в кафе и увидев листок с именем Горенко, я решила узнать о нем больше. Не застав дома, обратилась к его приятелю, который за определенную сумму денег обещал сообщить, если узнает что-то интересное.

– Он позвонил, и ты помчалась, – хмыкнул Женька на это. Когда я замолкла, адвокат Сергей Викторович, невысокий мужчина лет сорока пяти, светловолосый, приятной наружности, сказал:

– Ситуация не так уж плоха. Если Горенко даст показания, что вы познакомились в клубе, то история может сойти за правду.

– Какая история? – усмехнулся Женька. – Что ей понравился его дружок, и она поперлась искать парня по спальным районам? Следователь на это не купится.

– Сейчас главное понять, что знает парень, оказавшийся на месте преступления. Если Пархоменко ничего ему не рассказал, то вопрос упрется только в Горенко. Друг его мертв, ничего подтвердить не сможет, все будет строиться на показаниях Анны и этого Горенко. Сможет он сообщить то, что мы ему скажем?

Покосившись на меня, Женька ответил, поморщившись:

– Думаю, сможет. Людей к нему уже послали, главное, дать знать, что говорить.

Его ответ навлек меня на определенные мысли, но я старательно молчала.

– Что ж, – заключил Сергей Викторович, – у нас есть десять минут, чтобы все продумать.

Мучали меня долго, но все же отпустили. В итоге версия оказалась такова: я познакомилась с Горенко и Пархоменко около месяца назад в клубе. Ждала в баре Женьку и немного выпила, ребята показались мне интересными, мы поболтали, я узнала, что Горенко недавно вышел из тюрьмы и стала его жалеть, обещая помочь с работой. Записала номер телефона, но потеряла. Меня мучали угрызения совести, и я решилась на отчаянный поступок: найти парня.

Когда оказалось, что застать его трудно, я отправилась к его другу, собственно, Пархоменко. Мы с ним поговорили о Юре, я уехала. Потом я заезжала еще раз, потому что в первый визит обронила кредитку. Сегодня он позвонил и попросил приехать, якобы ему срочно понадобилась помощь, и он не знает, к кому обратиться. Я поехала, а дальше ясно что. Вся история была шита белыми нитками, оставалось надеяться, что мне повезет. И это случилось, несмотря на то, что следователь не поверил ни единому слову.

– Складно врете, Анна Сергеевна, – усмехнулся он, откидываясь на спинку стула в своем кабинете.

– Я говорю правду, – я постаралась ответить максимально уверенно. Не знаю, возымело ли это действие, или Морозов решил на время оставить меня в покое, но он, откинув ручку, которую вертел в руках, и положив локти на стол, сказал:

– Что ж, ваши показания я учел. Сейчас вы можете быть свободны, но оставайтесь на связи, пока мы будем проверять информацию.

Кивнув, я быстро встала и пошла к выходу.

– Передайте Евгению Станиславовичу, – добавил Морозов, когда я взялась за ручку, – что я так просто не отступлюсь.

Я вышла, не оборачиваясь. Женька ждал меня в машине, пил кофе в новой футболке, прежнюю пришлось отдать мне, чтобы прикрыть наготу. Я села в салон, он бросил на меня взгляд. Поведав о нашей беседе с Морозовым, я аккуратно спросила:

– Что вы с ним не поделили?

– Была одна история, – неохотно ответил он, кинув на меня взгляд.

– Убийство Жиркова?

– Ты успела его на меня повесить? – хмыкнул Женька. – Если я не ошибаюсь, это была пьяная драка.

– В которой погиб значимый в городе человек. Смерть его могла быть многим выгодна.

– И что? Я нанял Горенко, чтобы он пырнул Жиркова ножом? Детка, ну как ты себе это представляешь? Ты же читала дело.

Покраснев, я зло сказала:

– А ты, значит, в курсе всего, что со мной происходит?

– А то ты не знала, что мои ребята ездят за тобой хвостом?

– Тогда какого хрена ты устраивал спектакль все это время?

– Спектакль устраивала ты, я смотрел его и ждал, когда тебе надоест.

– Дождался?

– Как обычно. Ты в дерьме по самые уши, и кто-то должен тебя спасать.

– Я тебя не просила о помощи, – разозлилась я, Женька рассмеялся.

– Года идут, ничего не меняется. Мне надо было бросить тебя в лапах следака?

Я промолчала, отвернувшись к окну. Достала сигареты и закурила.

– Ты ведешь себя так, как будто я твоя собственность, – сказала ему, – ты мне не хозяин.

– Еще бы, твоего хозяина я знаю, редкий ублюдок, кстати, но тебе ведь такие нравятся?

Меня снова бросило в жар, Женька вздохнул.

– Ладно, извини, – сказал тут же, – просто мне до черта надоело все происходящее. Какой-то цирк, ей Богу.

Мы оба замолчали, докурив, я сказала:

– Отвези меня в мою квартиру.

Женька поморщился:

– Аня…

– Отвези.

Бросив взгляд, он промолчал, но на нужном повороте свернул в сторону района. Дорога прошла в молчании. Когда я уже открыла дверь машины, он сказал:

– Надеюсь, к утру ты сообразишь, что дуришь. Постарайся за ночь не совершить опрометчивых поступков.