Прощай ХХ век (Память сердца)

Сначала нас повезли на экскурсию по городу в сопровождении гида-испанца, говорившего по-английски с таким акцентом, что я сначала едва его понимала, но быстро привыкла и бойко переводила его несложные речи. Около порта и в центральной части города располагались жилые кварталы невысоких домов, тесно стоящих вдоль узких улиц. Нас удивляло то, что все нижние этажи домов занимали магазины, магазинчики, лавки и лавчонки, полные самого разнообразного товара. Вспомним, что в то время в Вологде на весь город был один центральный универмаг и с десяток промтоварных магазинов средней руки. Товаров в них было мало, и, будучи отечественного производства, они уступали импортным вещам по цвету, качеству и разнообразию. Здесь же можно было найти все, что душе угодно, на разные вкусы и на разный кошелек. Богатый магазин, забитый роскошной посудой и тканями, растянувшийся на целый квартал, соседствовал с лавочкой, в которой едва можно было повернуться, но зато здесь продавали японские кассетники по сорок долларов за штуку. Я тут же истратила все свои деньги и счастливая таскала по всему городу маленький магнитофон фирмы «Саньо». К нему прилагалась пробная кассета с веселой испанской песенкой «Эспанья пор фавор», которую я без конца слушала и выучила наизусть. Словарное значение фразы «пор фавор» — «пожалуйста», но в контексте песни — это предложение познакомиться с Испанией, полюбить ее. И я уже заранее любила страну Испанию с ее теплом, суетливой праздничностью, этой веселой песенкой и полной для нас новизной.

Поскольку гид у нас был один, а нас много, решили разделиться на маленькие группки по три, четыре человека и самостоятельно погулять по городу, а затем, в определенное время, встретиться в порту. Все бросились за покупками, и переводчик тут не имел значения, нам прекрасно помогал древний способ изъясняться — язык жестов. Мы с Надей и еще с несколькими девчонками, также быстро истратившими свои деньги, как я, пошли по направлению к побережью, посмотреть, чем же славятся Канарские острова, почему летом и зимой сюда едут отдыхать богатые люди из Европы и Америки. Кстати, во время нашего пребывания там, туристов было немного, выяснилось, что зимой сюда ездят исключительно пенсионеры, поскольку в это время здесь не жарко и пожилые люди могут не опасаться за свое здоровье. Во все дни, что мы провели в Лас Пальмасе, температура воздуха была стабильно плюс двадцать пять градусов по Цельсию, при совершенно голубых небесах и легком ветерке.

Мы шли по какой-то длинной, извилистой улице, цветной и яркой, как китайский бумажный дракон, как все на этом острове, и дошли до самого побережья, когда перед нами раскинулся пустой пляж с чистейшим, белым песком. Он тянулся от наших ног до воды не меньше километра. А дальше, насколько видно глазу, простирался бирюзовый, мелкий у берега океан, становившийся все темнее по мере приближения к горизонту. А там, на гребне кораллового рифа, поднималась высокая с белым гребешком волна, которая долго катилась к берегу и, приближаясь, становилась меньше ростом, наконец, совсем сходила на нет и униженно лизала прибрежный песок! Во всю бесконечную ширину пляжа мы увидели одну или две пары людей, отдыхавших на песке. А всего на острове Гран Канариа пятьдесят километров таких пляжей! Вдоль берега стояли грибки для купальщиков, крытые китайской рисовой соломой, а за ними непрерывная цепь темных зданий дорогих отелей в четыре, пять этажей, выдержанных в классическом архитектурном стиле Европы девятнадцатого века. Мы присели отдохнуть на плетеные кресла под одним из этих грибков, и тут же к нам подбежал китаец-официант спросить, будем ли мы что-нибудь заказывать. Получив отрицательный ответ, он сказал, что тогда мы можем посидеть здесь только пять минут. Оказалось, что хотя пляжи были общественными, грибки принадлежали владельцам отелей, и сидеть под ними бесплатно нельзя! Ну, что ж, самое главное мы увидели, пора отправляться «домой», на пароход, наше время кончилось. А так хотелось раздеться, посидеть на белом песочке и нырнуть в голубую волну!