Прощай, красавица! (СИ)

Барнс хочет взять Натали под руку, но мистер Аарен опережает его и ведёт девушку вперёд к столику как свою спутницу.

— А где же остальные Ваши друзья, моя дорогая? — спрашивает он, наклоняясь к её уху, и Баки приходится идти на полшага позади.

— Они будут здесь в течение получаса, — отвечает девушка. — Вы же оставили для нас столик?

— Обижаете, моя дорогая, — тянет Аарен и с каждой секундой симпатизирует Баки всё меньше и меньше. — Это же те американские солдаты, в обществе которых Вас видят в последнее время?

— Они самые, друг мой, — улыбается Натали. — Должен же кто-то защищать меня от чересчур настойчивых поклонников.

Аарон смеётся, и Натали звонко подхватывает, закуривая. Хочет присесть на отодвинутый им для неё стул за столиком — действительно — у самой сцены, но из-за плеча мужчины выходит высокая темнокожая молодая женщина, и Натали, широко улыбаясь, крепко её обнимает.

Баки понимает, что это та самая певица, за которую Натали просила по телефону, и учтиво здоровается, а мистер Аарон берёт его за локоть и отводит на шаг.

— А у Вас глаз-алмаз, сержант, — обращается он к нему тихо, выпуская изо рта густой дым сигары. — Отхватили себе самую красивую и сладкоголосую вдовушку во всём Лондоне.

Сделав над собой усилие, чтобы не измениться в лице, Барнс поворачивается к нему, поправляя на голове фуражку.

— Не знаю, кто именно из нас кого себе отхватил, сэр, — говорит он и переводит взгляд на Натали. — Прошу меня извинить.

Певица плавной походкой возвращается к музыкантам, а Натали изящным жестом стряхивает пепел и садится, положив ногу на ногу. Длинное шёлковое платье красиво ложится складками на её коленях, вырез на спине оголяет бледную кожу спины, и Баки садится рядом, протягивая руку и приобнимая её. Аарон откланивается ей и уходит, а Барнс наконец вздыхает с облегчением и наклоняется к её уху.

— Он на тебя явно глаз положил, — говорит он, пальцами убирая кудри рыжих волос и касаясь её шеи.

— А ты думаешь почему я здесь больше не пою? — отвечает она и ловит его руку своей, переплетая пальцы.

На пороге мелькает американская форма, и сквозь гул слышится громкий голос Дернира с акцентом. Натали широко улыбается и машет им рукой, а когда они подходят, крепко обнимает каждого и позволяет поцеловать своё запястье.

Жак осматривает её с головы до ног и начинает осыпать комплиментами по-французски, из которых Баки понимает только «манифик». Гейб Джонс улыбается, Фэлсворт садится рядом и тихо говорит, что Стив остался в штабе по своим капитанским делам. Барнс понимающе кивает, закуривая, хоть и не слишком рад этой новости. Официант приносит поднос с шампанским.

— Джеймс, — тихо зовёт Натали, сжимая его руку под столом. — Мужчина во фраке за дальним столиком. На три часа. Джеймс, скажи мне, он смотрит сюда?

Её голос вдруг кажется взволнованным, и Баки поднимает голову, смотря в указанном направлении.

— Да, — отвечает он, не понимая причины её беспокойства. — А чт…

— Он узнал меня.

Баки переводит взгляд на Натали, удивлённо поднимая брови.

— Тебя почти все здесь знают, — говорит он, но девушка сжимает его руку ещё крепче.

— Нет, Джеймс. Это человек из лагеря в Польше. И он узнал меня.

Мужчина по-прежнему смотрит в их сторону немигающим взглядом. Поднимается со своего места, аккуратно застегивает пуговицу на фраке и направляется в сторону уборных.

Натали делает вид, что смотрит на сцену, но лицо её становится всё более бледным.

— Он идёт к телефону, — шепчет она, и голос её едва не дрожит. — Он всё понял и идёт к телефону. Нужно что-то сделать, Джеймс.

Улыбка вдруг вновь появляется на её накрашенных алой помадой губах, и она как ни в чем не бывало поднимается со стула. Просит её простить и, взяв салфетку с края стола, направляется в ту же сторону. Баки встаёт следом и идёт за ней, чувствуя, как сильно колотится сердце, и на всякий случай разминая кулаки. Когда они выходят в коридор, ведущий к уборным, мужчина уже держит в руке трубку висящего на стене телефона. В зале начинают играть музыканты, звучит первая песня, и то, что происходит дальше, неожиданно хорошо ложится на мелодию и выглядит до ужаса синхронно.

Палец мужчины тянется к цифрам на диске, но Баки быстро подходит сзади и крепко зажимает его рот рукой, оттаскивая от телефона. Держит изо всех сил, а Натали накрывает его лицо салфеткой, зажимая нос, и заталкивает в горло бутерброд, незаметно взятый с подноса одного из официантов. Мужчина вырывается, сипит, пытаясь вздохнуть, но воздух кончается слишком быстро, и с каждой секундой он дёргается всё слабее, пока окончательно не обмякает в руках Баки.

Натали убирает салфетку, и они затаскивают его в телефонную кабинку. Прислоняют к стене под видом несчастного случая и быстро выходят так слаженно, словно отрабатывали это каждый день.

— Мне нужно на улицу, — тихо говорит Натали, взяв Баки под руку. Он коротко кивает, накрывая её ладонь своей, и ведёт к двери, но девушка останавливается у одного из официантов. — Там, кажется, человек подавился, — говорит она наиграно обеспокоено и кивает в сторону уборных. — Я, кажется, слышала сильный кашель.