Прощай, любимая!

Но иногда люди прячут листки с записями телефонных номеров внутри обложки книги или в руководстве по эксплуатации, и эти телефонные номера могут оказаться ключом к источнику важной информации. Поэтому я перелистал все книги и исследовал, дюйм за дюймом, все шкафы, удостоверившись, что там нет никаких тайников. Я просмотрел все фотографии и отослал их Лу для более тщательного изучения. Я исследовал каждый эстамп, каждую картину на стенах. Я спрыснул каждый квадратный дюйм коврового покрытия смесью люминола и перекиси водорода в поисках пятен крови. Я прощупал каждый дюйм коврового покрытия в поисках вздутий, двигая при этом мебель. Я проверил каждый квадратный дюйм лепных украшений, плинтусов и вентиляционных отверстий. Я вынул фильтры из кондиционеров, чтобы посмотреть, не спрятано ли что-нибудь за ними. Я осмотрел каждый квадратный дюйм каждого предмета одежды и особенно тщательно – карманы. Я изучил все чемоданы, сумки и сумочки Рейчел. Короче говоря, я провел всестороннее исследование, которое заняло у меня шесть месяцев. Для сравнения: полицейские производят обыск в доме таких размеров самое большее за шесть часов. Но они очень многое упускают из вида.

Вскоре после моего переезда на чердак дома Сэма и Рейчел, устав от чтения, я просверлил по всему дому больше шестидесяти маленьких отверстий и установил в них беспроводные камеры слежения. На то, чтобы только заменить батарейки в этих камерах, каждые две недели у меня уходило целых три часа! Кроме того, я производил мелкие ремонтные работы, чтобы им не приходилось приглашать рабочих. У себя на чердаке я создал максимально комфортные условия для проживания. Я установил вытяжные устройства в некоторых помещениях, где они появлялись не очень часто, и сделал проводку на чердаке для осуществления доступа к компьютеру. Я подключился к их стационарному телефону, компьютерам и даже запрограммировал сканер для прослушивания разговоров по их мобильным телефонам.

Разумеется, я не только работал. Сэм и Рейчел отсутствовали бо́льшую часть времени пять дней в неделю, так что я поистине наслаждался жизнью в их шикарном доме. По понедельникам и пятницам к ним приходили сотрудники фирмы по уборке жилых помещений, и я был вынужден всю первую половину дня наблюдать за их работой. Остальные три дня я занимался часа два по утрам в домашнем гимнастическом зале, оборудованном самыми современными тренажерами, после чего расслаблялся в паровом душе в спальне. Послеобеденное время посвящалось исследованиям.

Обычно, становясь невидимым участником жизни моих хозяев, я со временем проникаюсь к ним презрением и ненавистью. Близкое знакомство с людьми часто порождает недобрые чувства к ним. В данном случае, чем больше я знакомился с Рейчел, тем больший интерес она у меня вызывала. Началось это тогда, когда я узнал, что воскресными вечерами она в качестве волонтера трудится на ферме, где нашли приют старые, покалеченные скаковые лошади. Однажды – не в воскресенье – я посетил эту ферму. Забота, проявляемая там о несчастных животных, произвела на меня столь сильное впечатление, что спустя некоторое время я анонимно перевел на счет фермы значительную сумму.

Наблюдая за жизнью Сэма и Рейчел через посредство камер, компьютеров и телефонов, я видел, как она старается делать все, чтобы их брак был счастливым. Сэм – вполне приличный парень, но не самый романтичный человек на свете. Он трудоголик, часто проявляет равнодушие и необязательность, не соблюдает предварительные договоренности, забывает встретить жену после работы или прийти на прием, устроенный для ее клиентов. Его занимает только собственная работа, а ее работу он считает малозначительной, поскольку она не приносит больших доходов.

Рейчел выказывала все классические признаки скучающей жены, не получающей должного внимания, но Сэм не замечал их. Она чувствовала себя ненужной, воспринимаемой в качестве предмета обихода. Он жаждал плотских удовольствий, она жаждала душевного тепла, и ни один из них не имел желаемого.

Со временем охлаждение между ними только усиливалось. Когда они стали спать в разных спальнях, я понял, что уже ничего не исправить. Она ложилась в постель, и я, находившийся в каких-нибудь десяти футах над ней, слушал ее рыдания. И каждую ночь я думал, какое счастье иметь отношения с такой женщиной. Да, она сквернословила, как матрос. Да, она нередко бывала черствой, бесчувственной и могла в мгновение ока превратиться в величайшую стерву на свете. Но тем не менее в ней было все то, что я всегда искал в женщине. Укротить такую женщину, как Рейчел, покорить ее сердце, заставить ее жаждать себя – все равно что достигнуть вершины Килиманджаро. Я представлял, как завоевываю ее, вызываю у нее желание делать для меня то, чего она никогда не делала для мужчины, то, о чем прежде она не могла и подумать.

Я знал точно, что нужно делать, на какую кнопку нажать, какие слова произнести.

Но я слишком долго ждал.

И Кевин Вон опередил меня.

Я мог бы обладать ею, в этом у меня нет ни тени сомнения.