Прощай, Россия!

Вот почему США настаивают на своем плане расширения НАТО. Ведь после первого, осторожного зондирования, проведенного в 1993 году, они больше не встречали сопротивления. Если бы при первых же намеках Ельцин и его генералы отреагировали с достаточной жесткостью, скорее всего, Вашингтон и европейские круги вынуждены были бы еще раз задуматься над этим вопросом.

Если вернуться мысленно на несколько лет назад, легко вспомнить, что тогда вопрос расширения НАТО на Восток вовсе не считался приоритетной необходимостью во многих западных столицах, особенно европейских. Многие считали, что необходимо учитывать и российские интересы, по крайней мере не провоцировать и без того достаточно измученную, ослабленную и внутренне нестабильную Россию. Я имею в виду первую половину 1993 года. Более того, если перечитать комментарии того времени, многие задавались вопросом: насколько необходимо сохранять в неприкосновенности военную машину и саму доктрину НАТО после краха бывшего военного противника? Но в это время на боснийском полигоне доказывался тезис, что, вопреки своим уставным функциям, НАТО могло сыграть немаловажную роль региональной полиции.

Пока ситуация развивалась таким образом, реакция российской стороны попросту отсутствовала. А ведь первые признаки того, что брюссельские генералы задумали форсированное расширение НАТО на Восток, появились еще в декабре 1993 года. Молчание Москвы позволяло интерпретировать его как согласие. Хотя, глядя на поведение Ельцина и Козырева, можно даже дерзнуть предположить существование договора по обмену. Но даже если никакой сделки не произошло, дело было сделано благодаря вопиющей некомпетентности. Поездки Павла-«Мерседеса» Грачева в Вашингтон и Брюссель были ознаменованы весьма противоречивыми заявлениями. И это еще слабо сказано. Единственный вывод, который можно было из них сделать, – Москва не имела никакой четкой позиции даже в том, что касалось ее собственного будущего. Про будущее НАТО и говорить не приходится. Запад вообразил, что имеет дело с кучкой недоумков и, естественно, начал посылать все более четкие и презрительные сигналы. Вроде того, когда Кристофер в конце 1995 года сухо заявил, что НАТО не примет российское вето на свои решения.

Россия же так и не пошла дальше невнятного повторения своего несогласия устами Грачева. И в результате проглотила пилюлю. Она не претендовала на право вето, ограничиваясь «несогласием». Вы только представьте себе: эти ребята передвигают свои пограничные столбы почти под нос Кремля, а российский министр обороны заявляет: «Я не согласен». В это же время российский министр иностранных дел уже год увлеченно играл в «Партнерство во имя мира», придуманное Строубом Тэлботом, хотя никто не мог уразуметь, что же это за штука и почему, собираясь партнерствовать с Москвой, НАТО одновременно готовилось к усилению антироссийского фланга, к тому же еще и пытаясь убедить Москву, что на самом деле расширение НАТО не направлено против России, то есть вообще не направлено против кого бы то ни было. Короче, НАТО отправилось на Восток просто для увеселительной прогулки.

Поэтому когда в конце 1996-го начале 1997 года под давлением российского общественного мнения Кремль и правительство решили организовать новый выброс анти-натовского пара, то обнаружили, что уже слишком поздно. Игра была уже сыграна по правилам, установленным Западом, то есть Вашингтоном. Решение о расширении было принято, и даже входные билеты для первых счастливчиков уже были проданы. Но даже тогда, когда министр Примаков стал выражаться с необычной жесткостью, заявив о решительном неприятии расширения и пригрозив маловероятным ответом в виде изменения курса внешней политики России и т. д., даже тогда правительственный хор умудрился петь вразнобой.

3 февраля 1997 года два человека, занимавшие самые высокие государственные посты в России, сделали для потрясенной международной печати взаимоисключающие заявления. Анатолий Чубайс, давший в Давосе интервью «Файнэншл таймс»72, утверждал, что «Россия никогда не выступала против расширения», и давал понять, что Москва готова закрыть глаза, если Запад подпишет с ней договор до натовского саммита в июле. По Чубайсу выходило, что вся проблема в том, чтобы не начинать действовать «немедленно», иначе западная политика рискует «совершить самую серьезную ошибку за последние 50 лет».