Прощай, Сколопендра!

И вот тут он появился… Во всем блеске свих регалий появился: франтоватый молодой карьерист!

Он снял свою четырехугольную шляпу с привязанным букетом — и закричал, размахивая ею над своей плоской (как дыня) башкой:

Приветствую, юное поколение!
Я — ваш новый козел отпущения:
Умный, красивый, добрый и ловкий…
Буду гонять вас до утренней зорьки!

Это шляпа моя — «сократка», всем известная как «разгильдяйка»!

А почему? Почему здесь — букет?

— Что с тобой, Гонша? — Испугался я.

— Я — недаром слушал вашего Главного Артиста!.. Я понял: чтобы тебя слушали — надо говорить красиво, с «подбором» одинаковых звучаний…А еще — лихо, с огоньком!

— Это Андрэ тебя научил?

— А вот Регалия № 2»! — Защебетал он вместо ответа.

Волшебная лента —
Моя экзамента!..

(Это — самая длинная флешка в мире:

База данных — на двоечников и дезертиров!)

Тут Тэтти-Гон вроде споткнулся; потом вдруг резко наклонился ко мне — и свистящим шепотом спросил: «Я уже трижды подмигивал тебе! Где — закадровое стрекотание?»

— Где — что?

— А вот Регалия № 3!

Трость с монограммой —
Стилист лучше мамы…
Фотки отыщете
В Инсектограмме!

…Кажется, я начинал понимать, откуда у Тэтти такое усердие! Бедняга столько времени провел в шкафу, рядом с Филимоном, — пока Мари и Кэт принимали своего кумира!.. Браво, Андрэ: у тебя есть ученик!..

— И вот: последняя Регалия № 4!

Если всеми другими Регалиями он размахивал, то здесь скромно только указал на какие-то странные сапожки…

Мои лапуэнты
Всех удивят!
Мои пируэты —
Вас поразят…

А теперь я станцую Танец Встречи! И — почти без паузы: «Ну как, царь Данька, молодые и наглые меня поймут, а?»

— Вам бы — видео, а не — снимки!.. — Проворчал Дикуся. — Но я снимал это безобразие. Завтра заберешь у Графини О.

Пока мы вели с ним светскую беседу, его мохнатый друг не скучал: взобрался мигом на моего танцора — и что-то выцепил у него прямо с груди.

И он УПАЛ в моих глазах (в буквальном смысле!.) И — только маленький сиротливый кузнечик скакал сейчас на прибрежном камушке: мартышка утащила Увеличительное Стекло.

Пока мы с Дикусей шарились по кустам, вылавливая воришку, бедный Тэтти так и торчал на своем камешке. Когда я подъехал (и подставил ему ладонь) он смущенно клюнул меня в большой палец (а, может, у НИХ так она и выглядит — скупая мужская слеза?…)

Сектор «Приз»

Большой гелевый шар щелкнул меня по лбу — это Машка поймала меня возле «Бизона».

Она схватила мою колымагу за ручки и, хохоча от сторонних реплик, проволокла меня через вход, замахав руками перед Буцаем.

Буцай пропускал публику, посверкивая одиночным «пиратским» взором и погромыхивая саблей ужасных размеров.

Здесь, на горушке, солнце не стеснялось — и вовсю лупило по ярким спинам и непокрытым головам. Проникнув на пляж, народ давился дальше — здесь сбивалось новое шествие; люди клубились, наскакивая друг на друга, защищаясь детьми, шарами и моноподами.

Меня чуть не скинули с моего укрытия…Нестойкий щит покачнулся — и знакомый женский бас радостно завизжал про «замученного мальчика на колесах». Не дожидаясь помощников, тетя-бульдозер сама слегка сдвинула толпу (при этом — даже книжка, убаюканная грудью, не вытряхнулась наружу). «Вот ты где!», закричала она, словно искала меня всю жизнь. Тут же волна разгоряченных тел заколыхалась — и тетку и меня вынесло к макету корабельного мостика, откуда командовал, в подержанном адмиральском мундире, совсем затюканный бич-менеджер. Рядом стояли еще два трубача, но, похоже — только мешали и себе и «адмиралу». Трубы ревели, Жорж орал в рупор, чтобы толпа не мешала «главному гостю торжества»… На «Бизон», из морских недр, уже выползала дивная колесница…Эту колесницу тащили русалки!

Они шли попарно, закутанные в ядовито-зеленые водоросли; пропущенная между ними цепь уже вытягивала на сушу знакомую многим курортникам огромную гипсовую раковину, ярко размалеванную (бывшее жилище Дикуси). К ней были присобачены «лыжи», но все-равно — ползла она с переменным успехом и, судя по недовольному лицу распорядителя, так и не выполнила до конца свою задачу…Застряла в песках!

В зубчатой, широко распахнутой части раковины стоял сам повелитель морских пучин: ошалевший от оваций низкорослый дядька, обвешанный оставшимися темно-зелеными прядями и с грозным трезубцем в руке.

Раздался гром (это рявкнула виртуальная пушка).

— А сейчас, — надрывался рупор, — Все мы с вами — участники кораблекрушения!.. Внимание, вопрос: что самое главное на необитаемом острове посреди океана?

— Собака, друг человека! У него была собака… — Вспомнил одинокий голос.

— Попугай…По-пу-гай!.. — Закричали две приличные с виду семейные пары.

— Ко-зы, ко-зы… — Настаивали любители шашлыков (один из них, мордатый, даже отсалютовал шампуром).

Но адмирал Жорж загадочно улыбался… И при каждом ответе — прокручивал вхолостую штурвал.