Прощай, страна чудес

Роту солдат, выстроенных по ранжиру, разделили на четыре взвода. К каждому взводу приставили по одному сержанту.

Фёдор Казюков был подороднее меня телом и помощнее. Но рост у нас был одинаковый. Так мы оба оказались в первом отделении первого взвода.

Место, где остановилась колонна, заметно выделялось среди ровной степи, сплошь засеянной яровой пшеницей.

Это была неглубокая округлая низинка, словно вдавленная в землю упавшим с неба тяжёлым предметом. На дне этой низинки кудрявился молодой ивняк, в окружении которого блестел небольшой прудик. Вода в нём удерживалась чуть заметной насыпью вроде плотинки. Ниже пруда на откосе стоял единственный дом, сложенный из камня и покрытый шифером. В ложбинке перед домом был устроен колодец. Позади дома, в отдалении, стоял сарай, построенный из таких же материалов.

В доме жила семья совхозных механиков или две семьи. Иногда там мелькала женская фигура. Офицеры пошли представляться своим соседям. Солдатам ходить туда было незачем.

Походную кухню установили чуть в стороне от палаток. Ближе к вечеру капитан сказал:

– Сегодня придётся обойтись сухим пайком. Старшина, выдай личному составу консервы и сухари. А завтра к утру должен быть сварен полноценный завтрак. Командир первого взвода, выдели двух человек в наряд на кухню.

Отрищенко, наш взводный, выкликнул Казюкова и меня. И при этом уточнил:

– Старшим наряда назначается Казюков!

Казюков, как ответственный, обратился напрямую к начальнику колонны:

– Товарищ капитан, а чем же топить кухню? Дров-то нет! Капитан ответил:

– А вон, видите, в ложбинке растёт ивняк? Рубите и топите. Старшина выдаст вам инструмент. Смоляков, дай им топор и пилу.

Старшина Смоляков, вручая Казюкову топор, провёл пальцем по его лезвию.

– Туповат маненько, – вздохнул он. – Но ничего, рубить можно. Передавая мне ножовку, довольно старую, он добавил:

– Тоже маненечко туповата. Ну ничего, как-нибудь управитесь. Капитан напутствовал нас:

– Действуйте, проявляйте солдатскую инициативу. Туляки нигде не теряются. Как только куда-нибудь приедут, сразу начинают обживаться по-хозяйски. А дрова мне в дирекции обещали, завтра привезут.

Сначала было нужно наполнить котел водой. Мы с Казюковым взяли четырёхведёрный алюминиевый бачок и отправились к колодцу. Ходить пришлось несколько раз. И хоть мы оба были привычны к физическому труду, носить воду было далековато и тяжеловато. Приходилось делать остановки и меняться местами, давая по очереди отдых уставшей руке.

Вода в котле прибывала, а в колодце быстро убывала. Мы уже цепляли ведром за дно. Вряд ли это могло обрадовать обитателей дома. Но мы об этом не думали. Мы думали о том, как подостойнее выполнить порученное нам дело.

Наполнив котлы, мы пошли к зарослям кустарника. Странно, что там не оказалось ни одного взрослого дерева. И не было обычного в таких местах сухостоя и валежника. Похоже было, что этот ивняк вырос здесь не очень давно и ещё не успел набрать силы. Самые взрослые кусты были не толще черенка лопаты.

Мы рубили кустарник и таскали его к кухне. Казюков чертыхался:

– Разве это дрова? Разве заставишь их гореть?

Нужно было ещё разделать эти дрова на короткие полешки, чтобы входили в топку. Рубить приходилось прямо на земле. Вот если бы подложить под них какой-нибудь чурбачок! Да где же его возьмёшь?

Повар, назначенный из солдат второго взвода, глядя на наши усилия, разочарованно покачивал головой.

Когда стало смеркаться, Казюков кивком головы поманил меня за собой. Не выпуская из рук свои рабочие инструменты, мы окольным путём направились к стоявшему на отшибе сараю. На массивной, обитой железом двери сарая висел ржавый замок.

С помощью заранее припасённого обломка стальной проволоки Казюков быстро отомкнул его. Наверное, имел опыт в этих делах.

Внутри сарая было почти темно.

Попривыкнув к темноте, мы увидели сваленные там ржавые бороны, железные бочки и прочий хлам.

Соорудив из бочек некую пирамиду, Казюков поднялся под крышу и с помощью топора начал выламывать стропильную балку.

– Что ты делаешь? – попытался остановить я его. – Это же совхозное имущество!

Он возразил:

– Да ничьё это не имущество. Этот сарай и дом строили саратовские немцы. Потом их куда-то угнали.

Я хотел уточнить у своего просвещённого друга, откуда он всё это знает, кто такие саратовские немцы. Но разговаривать было некогда.

– Не разевай рот, помогай! – прикрикнул Казюков.

Я стал помогать. С глухим стуком балка стукнулась о землю. Мы подхватили это сухое и пыльное бревно и вынесли наружу, Казюков повесил на место замок и закрыл его. Мы взвалили на плечи свой трофей и пошли обратно к кухне. Кажется, нас никто не заметил.

Сухое сосновое бревно мы разделалили быстро. Повар, глядя на нашу работу, повеселел.

– Это совсем другое дело, – одобрил он. – Затопим в четыре часа, с запасом. Ещё неизвестно, как пойдёт дело. Сейчас я отпускаю вас отдыхать. Покажите мне ваши места в палатке, чтобы я мог разбудить вас без лишнего шума.