Прощальная песнь. Ложь Королевы Фей

— Ты ведь знаешь, я терпеть не могу эту дрянь. Не мог бы ты ее снять, чтобы мы могли поиграть вместе, как в старые добрые времена?

Люк покачал головой и посмотрел на меня так покровительственно и с такой любовью, что у меня на душе потеплело.

— Боюсь, на этот раз не получится.

Уна (еще более изящная, чем Брендан, ее светлые густые волосы были заплетены в дюжину косиц) сказала из-за куста, то ли дразня, то ли смеясь:

— Посмотри, как он светится в ее присутствии.

Брендан нахмурился и повернулся к ней, потом снова кинул на меня оценивающий взгляд.

— Голос, который я слышал, принадлежит тебе. Ты играешь почти так же хорошо, как мы. — Я поняла, что получила невероятный комплимент.

Я встала, пытаясь вспомнить, что говорится в старых сказках о правилах этикета при общении с феями. Вроде бы надо быть вежливым, не есть предложенную ими еду и оставлять на ночь лишнюю одежду, чтобы избавиться от домовых. Не очень полезная информация на данный момент. Я решила, что стоит немного польстить (это всегда срабатывало с клиентами маминой фирмы).

— Вряд ли такое возможно, но все равно спасибо.

Услышав комплимент, Брендан едва заметно улыбнулся, и я вздохнула с облегчением, что ответила правильно.

— Думаю, ты стала бы счастливей в нашем мире, исполняя музыку вместе с нами, — сказал он. — Ты, конечно, знаешь, что Люк Диллон и его музыка превосходят все, что можно встретить в мире смертных.

Уна добавила:

— Он учился у лучших.

Ее голос прозвучал неожиданно близко. Я обернулась. Она стояла в двух шагах. Люк обнял меня, как будто защищая. Несмотря на очевидную настороженность, он дружелюбно ответил:

— Не то чтобы я тебе не довераю, Уна…

Она улыбнулась и затанцевала на траве.

— О Брендан, гляди, как он ее обнимает!

Брендан посмотрел на нас изучающе, без улыбки.

— Так вот она, Дейдре. По Тир-на-Ног ходят слухи о Люке Диллоне и его неповиновении. О том, как человек, не знавший любви, мучается в ее когтях.

Люк задумчиво ответил:

— Это правда.

— Мы ценим смелость, но она навлечет на тебя беду. Королева ревнива. — Брендан посмотрел на меня. — Знаешь ли ты, какое наказание ждет его за то, что он пощадил тебя?

— Она меня об этом не просила, — резко ответил Люк.

Уна подошла ближе, казалось, не так боясь железа. Я растерялась, завороженная глубиной ее зеленых глаз. Она улыбнулась, и вокруг ее глаз собрались морщинки.

— Ты его любишь?

Люк застыл. Существовал миллион причин сказать «нет», но только один ответ был бы правдой.

Я кивнула.

Люк с облегчением вздохнул.

В тени деревьев, полуосвещенный солнцем, Брендан нахмурился.

— Любопытно. Смертных трудно понять. Даже тебя, Люк Диллон, хотя ты очень похож на нас.

Уна порхнула к Брендану, дотронулась до его груди и закружила вокруг.

— Друг мой, ты когда-нибудь слышал такую музыку от смертных? Должно быть, это и есть любовь.

В голосе Люка прозвучало сочувствие:

— Это всего лишь мелодия любви.

— Или ее симптом, — ответил Брендан, будто любовь — это болезнь, которую могут подхватить только люди. Однако в его голосе прозвучало что-то вроде приязни и уважения. — Вы оба глупцы.

Я освободилась из объятий Люка.

— Скажите — почему. Расскажите мне о Люке, если он сам ничего рассказать не может. — На меня посмотрели три пары удивленных глаз, но я стояла на своем. — Я хочу знать, кто навязывает ему свою волю, кто не дает ему делать то, что он хочет. Я знаю, что вы знаете. — Я вспомнила, что феи любят вежливость, и добавила: — Пожалуйста.

Уна посмотрела на Брендана, ослепительно улыбаясь.

— О, Брендан, пожалуйста. — Она произнесла «Брендан» с толикой сарказма, передразнивая Люка. — Если она все будет знать, у них появится шанс. И ты порадуешь меня.

Брендан с раздражением нахмурился.

— Не помню, чтобы за последние четыреста лет тебя что-нибудь радовало.

— Это порадует. Посмотри на Люка Диллона, как он стоит рядом с ней, хотя Королева…

— Заткнись, — сказал Брендан, и я засмеялась от неожиданности, услышав от него такое современное словечко. — Я расскажу, но не бесплатно. — Он посмотрел на меня. — Что ты можешь предложить взамен?

Уна засмеялась и затанцевала в траве.

Я задумалась. Чем заинтересовать фей?

Губы Люка коснулись моего уха, когда он прошептал:

— Песня.

— Обманщик, — с укором промолвила Уна.

— Заткнись. — Брендан повернулся к ней, и Уна улыбнулась, видя его раздражение.

Я сказала ему:

— Я спою вам песню. Это необычная песня. Я сама ее сочинила.

Брендан притворился, что размышляет, но по его глазам я видела, что он купился.

— Справедливо. Начинай.

Я посмотрела на Люка, тронула струны дрожащими пальцами, не в силах справиться с волнением, и заиграла самую сложную мелодию из тех, что я написала, быструю, техничную и красивую. Я сыграла ее безупречно, потому что у меня не было другого выхода. Когда я закончила, я встала и с ожиданием посмотрела на Брендана.

— Мне завидно, — произнес он. Казалось, он говорит искренне, и вспомнила слова Люка о том, что некоторые из Них готовы убить, чтобы завладеть голосом. Теперь я ему верила.

— Зато ты высокий, — засмеялась Уна и грациозно закружила к ротонде и обратно.