Прощальный фокус

Сабина спрятала шарики между стаканчиками. Мальчики и Дот смотрели на ее манипуляции, но ничего особенного не замечали. Парсифаль осознал это лишь в середине своей карьеры: люди ничего не замечают. Они просто не умеют замечать. Страх или стыд они почуют даже с другого конца стадиона, но ни о чем не догадаются, если делать свое дело как ни в чем не бывало.

– Здесь три стаканчика, – сказала Сабина, ставя в ряд стаканчики со спрятанными внутри шариками, – и один шарик. – Она поместила шарик под средний стаканчик. – Все, что от вас требуется, это не спускать глаз со стаканчика.

Легкими движениями она принялась крутить стаканчики – слева направо, потом обратно, развела два в стороны и вклинила между ними третий. Главное – запутать зрителя. Сабина убрала руки.

– Вот этот, – сказал Гай, постучав по крайнему левому стаканчику.

Го кивнул, сожалея о том, что не успел треснуть брата и сказать сам.

– Если бы мы бились об заклад, ты бы рискнул деньгами?

– Конечно, – сказал Гай.

– И потерял бы деньги. – Сабина приподняла средний стаканчик, и из-под него послушно выкатился шарик. – И если ты освоишь этот фокус, другие тоже станут биться об заклад и терять деньги.

Она вновь, еще быстрее, поменяла стаканчики местами.

– Ну а теперь?

Гай промолчал, предоставив ответить брату.

– Неверно, – сказала Сабина, приподнимая пустой стаканчик. – А если добавить еще один шарик? – Она спрятала еще один шарик и на этот раз предложила угадать Дот, после чего, подняв стаканчик, показала лежавшие там два шарика, затем повторила фокус, явив всем на обозрение яйцо.

– Понятно, что набор этот вы изучили как свои пять пальцев, и все же, думаю, он еще способен сослужить нам хорошую службу.

– Вы можете научить нас этому? – Го жадно глядел на жестяные стаканчики, яйцо, резиновые шарики.

– Могу и научу, – заверила его Сабина.

– А вот теперь мы точно опаздываем, – сказала Китти, входя в кухню и на ходу надевая куртку. – Двигаемся!

– Погоди! – запротестовал Гай. – Сабина согласилась-таки научить нас фокусу!

– Отлично, представляю, как вы будете рады увидеться с Сабиной вечером, – ответила Китти.

Ответом ей был дружный стон, томительный, как резь в животе, и мальчики поплелись на поиски своих ботинок, шапок, перчаток, шарфов – полярного обмундирования, необходимого для выхода на улицу.

– Учебники не забудьте взять! – крикнула Китти им вслед. – Вечером увидимся. – Она поцеловала мать в щеку. – До вечера! – сказала она Сабине, быстро и звучно чмокнув ее в лоб.

Поцелуй был совершенно неожиданным – удивительным и прохладным, как вытащенное из уха яйцо. Китти поспешила из дома – завести мотор, а мальчики потянулись за ней.

– Пока! – сказал Гай, похлопав Сабину по руке, точно тайного сообщника.

Дот оглядела кухню. Кругом был беспорядок: миски и еще не остывшие сковороды с беконом, недожаренным, но успевшим забрызгать все вокруг жиром; полные тарелки так и не съеденных, политых сиропом блинов.

– Ты, наверное, скажешь мне, что для стаканчика еще рано.

– Может, и не скажу, – сказала Сабина. Взяв тарелку, она поковыряла блин – не от голода, а из чувства долга.

– Что ж, мальчики вроде не переживают. – Дот вздохнула, не в силах совладать с материнскими инстинктами. – А Китти, по-моему, весела как никогда. Такой радостной я ее не упомню.

– Даже так?

– Но это ненадолго. Появится Говард. Мальчики захотят вернуться домой, но, черт возьми, надо же ей передохнуть! Хоть чуть-чуть.

– Значит, вы считаете, что она вернется домой?

Положив друг на друга три блина, Дот решительно разрезала стопку и аккуратно макнула получившийся кусок в лужицу сиропа на краю тарелки.

– Традиция у нас такая.

– Традиции иногда полезно менять.

Дот кивнула, задумчиво продолжая жевать.

– Да, вот у нас с Элом все круто поменялось. Не хочу сказать ничего такого, но у нас все шло как шло, повторялось снова и снова, день за днем, пока Гай не вмешался. Я не говорю, что Говард – это все равно что Эл. Там у них обстоятельства совершенно другие.

– Так что же может заставить их изменить свою жизнь? Если исключить, что Го или Гай…

Дот предупреждающе подняла руку:

– Даже думать об этом не смей!

– Нет, я не то чтобы…

– Я тебе так скажу: одно время у меня была надежда. Это когда Говард закрутил роман. Он ушел из дома, переехал к той девушке. Это уже была новость. Он не хотел возвращаться, да и Китти не хотела его возвращения. И как-то жизнь у нее стала налаживаться. Продолжалось это шесть месяцев. Перспективы были самые радужные.

– А потом что случилось?

– Ну, та девушка его, конечно же, выгнала. Чтобы понять, что Говард из себя представляет, большого ума не надо. Господи, да я бы ей что угодно, последний цент свой отдала, лишь бы она оставила его при себе! Но она его вышвырнула, а идти ему было некуда. Дом был на его имя. А денег на другой не было. Вот Говард и Китти дерутся, он спит на диване, а потом однажды – бах, и вот он уже не на диване. Что тут скажешь, а?

– Даже и не знаю, – ответила Сабина, не совсем уверенная в риторичности вопроса.

– Скажешь одно: «Привет, Говард, давно не виделись!»

– А когда все это было?