Прощальный подарок Карла Брюллова

– Некто Ганс Шлоссер. Он был у нас в составе немецкой делегации на конгрессе энергетиков, сказал, что очень увлекается французскими импрессионистами, несколько раз бывал в Эрмитаже и хотел бы приобрести на память несколько копий с любимых картин. В этом не было ничего противозаконного, у меня был знакомый художник, к которому я раньше обращалась с похожими просьбами, и он эти копии сделал. А в чем проблема? Неправильно были оформлены документы?

– Нет, с документами все в полном порядке. Список картин вам предоставил сам Шлоссер?

– Да, конечно. Откуда же мне знать, какие именно картины у него любимые? – улыбнулась укоризненно Римма Игоревна.

– Действительно. А как насчет картины Сера?

– Сера? А что с ней?

– Ее нет в собрании Эрмитажа. Алдошин утверждает, что писал ее с фото и даже со слайдов, что эта картина хранится в частной коллекции.

– Ах да. Действительно, я вспомнила. Когда я заказала Алдошину картины, Шлоссер попросил написать еще одну и дал фотографию. Я передала его просьбу.

– А слайды тоже он вам предоставил?

– Да. Разумеется.

– Значит, он был знаком с владельцами картины?

– Очевидно. Я, признаться, не совсем понимаю смысл ваших расспросов, Павел Артемьевич.

– Смысл прост. Ваш знакомый Ганс Шлоссер пытался провезти через таможню не копию, а подлинник картины, недавно украденной из той самой частной коллекции.

– Не может быть! – всплеснула руками Римма Игоревна. – А производил впечатление порядочного человека. Вы уверены, что это именно подлинник?

– Разумеется. Экспертиза уже состоялась.

– Какой ужас, а я для него копии заказывала! Интересно, где он ее смог раздобыть? Он даже по-русски не говорит.

– Вы в этом уверены?

– Ну, разумеется. Я же работала с их группой гидом-переводчиком.

– Он мог и не демонстрировать вам своих навыков, – предположил Ребров.

– Действительно, как-то не сообразила.

– Ну, что же, Римма Игоревна, если вы вспомните еще какие-нибудь подробности по интересующему нас делу, звоните. Вот мой номер телефона. – И Павел Артемьевич написал свой номер на настольном календаре. – Всего хорошего.

– Володя, это я, из автомата звоню… Да нет, новостей пока нет, но у меня к тебе просьба, запроси информацию на Величковскую Римму Игоревну, очень меня эта дама заинтересовала. Да, позвоню попозже.

– Георгина Сергеевна? – приветливо улыбаясь маленькой сгорбленной старушке, уточнил Павел Артемьевич.

– Совершенно верно. Вы из собеса или из школы?

– Нет, я из Уголовного розыска. Майор Ребров, можно просто Павел Артемьевич. Вы разрешите войти?