Прощальный подарок Жужелицы

Павел Валентинович Вирятин, редактор отдела хроники и расследований «Ямовских известий», с грустью рассматривал полуоборванные жалюзи в своём кабинете, который ему обещали оставить из сочувствия и в качестве утешения.

За окном резкий ветер уносил за город сухие семена американских клёнов. Он просачивался в кабинет через щель в неплотно закрытом окне и шевелил белые ламели, на которых играли зайчики осеннего солнца. Наблюдая за переменчивыми пятнышками света, Павел Валентинович понемногу приходил в себя.

Сорок восемь – это ведь не приговор, правильно? Тяжело осознавать себя списанным в утиль, когда ты ещё не стар и вчера надеялся на пусть скромное, но всё же повышение по службе. Надеялся… но судьба распорядилась по-своему, и всё вышло строго наоборот. Не сразу обретёшь равновесие после такого удара!

Вирятин заглянул в свой блог, где несколько недель назад оставил в черновиках небольшой пост: «Молодой лев пришёл со своим прайдом. Они всегда ходят прайдами – из издания в издание тащат за собой собутыльников, фотокоров и хорошеньких журналисток, у которых знаний с гулькин нос, а опыт – два десятка заметок на новостном сайтике. Ни стиля, ни такта, ни чувства композиции. Зато какая бойкость, самоуверенность и неудержимая готовность идти по трупам!»

Одна из этих девочек, Алёна Пеструшкина, перебежала Павлу Валентиновичу дорогу. В тот день, когда на передовице вышла её заметка о смерти Дремлюгина, Вирятин был дежурным редактором.

Главред не глядя одобрил статейку своей любовницы. Ответственный секретарь поставил материал на первую полосу, чтобы угодить новому шефу. Ничто не предвещало беды… но на следующее утро в редакцию позвонил возмущённый губернатор. Сам! Минуя начальника управления информационной политики.

– С каких это пор у вас криминал на первой полосе? Рядом с моим фото – труп, да ещё и без головы! Это что, намёк? – кричал глава области.

– Это же не просто труп, а труп стратегического инвестора, – попытался оправдаться главный редактор.

– Вы что, издеваетесь надо мной? – заорал в ответ губернатор.

После звонка сразу стали искать крайнего. Им оказался Вирятин, как ответственный за номер. Отдел хроники и расследований решили с начала нового квартала ликвидировать, а на его месте создать новый. Во главе с любовницей главреда: молодое дарование, как-никак!

Тогда до конца квартала оставалось ещё полтора месяца, и Павел Валентинович надеялся, что всё как-нибудь обойдётся. Не обошлось!

Сегодня утром в его кабинет заглянула секретарша и принесла на подпись новый трудовой договор. Он подмахнул, куда деваться, а потом расхандрился.

Павел Валентинович просидел бы до конца дня в задумчивости и растерянности, если бы после обеда не раздалась трель внутреннего телефона – дискового динозавра, который чудом сохранился с брежневских времён.

– Зайди ко мне! Надо поговорить, – послышался насмешливый, слегка пьяный голос ответственного секретаря.

В тесном кабинете пахло перегаром, табачным дымом и пряными духами недавно побывавшей там верстальщицы. Стол был завален распечатанными на стареньком матричном принтере статьями, деталями настольного компьютера, дешёвыми конфетами и чашками с недопитым кофе.

Ответственный секретарь оторвал глаза от экрана и вынул из ящика стола чекушку коньяка:

– Входи, Паша! Угощайся. Не «Хеннеси», конечно. Всего лишь «Киновский». Чем богаты…

Вирятин сел напротив него и опрокинул стаканчик – не смакуя, как будто это была водка.

– Нехорошо с тобой поступили, – виноватым голосом произнёс ответсек. – Но ты забей, не обижайся: были и мы рысаками, да время вышло. Это когда-то ты пил у губера на дне рождения. Сейчас уже и глава области другой, и главред новый… Настала пора уступать место молодым.

– Но ты почему-то свою должность никому не уступил! – презрительно бросил Павел Валентинович. – Зачем позвал?

Ответсек наклонил голову и долго водил мышью по коврику, ни разу не взглянув на экран. Затем поднял взгляд на Вирятина:

– Мне главред поручил с тобой поговорить. Сам стесняется. Паша, скажи честно: ты сейчас трахаешь помощницу прокурора?

У Павла Валентиновича вытянулось лицо: он ожидал услышать любой вопрос, но не этот. Убийственная бестактность! Ну, какое им дело до его отношений с женщиной, которую он знал уже почти двадцать лет?

Когда-то точно такой же вопрос Вирятину задавала жена, боясь, что он уйдёт к более привлекательной и успешной сопернице. Павел Валентинович всегда отвечал, что с Мариной Вячеславовной у него ничего нет, но тем лишь больше возбуждал подозрения.

А ведь Вирятин говорил правду! У него и в мыслях не было бросать супругу или изменять ей.

Марина Вячеславовна тогда тоже не была свободна. Похоронила мужа она лишь полгода назад, и замену ему пока не искала. Видимо, сильно переживала утрату человека, с которым незадолго до его смерти отметила серебряную свадьбу.

– Никогда её не трахал… – смущённо ответил Вирятин.