Прощальный поцелуй Греты Гарбо

– У тебя все хорошо? – спросил он.

– Все в полном порядке. После обеда ставили капельницу, теперь значительно легче.

– Что с остальным лечением?

– Уколы.

– Таблетки дают?

– Мне нельзя. Все только жидкое или протертое. Ужасная мерзость. Но даже в этом есть свои плюсы.

– Какие? – Лев усмехнулся.

– Возможно, я похудею до эски.

– Что это значит?

– Сорок четвертый размер одежды.

– Это не надо.

– Почему?

– Я тебя такую люблю.

– Со стандартной эской будешь любить сильнее.

– Это вряд ли. Сильнее уже нельзя. – Вероятно, после этих слов Лев почувствовал излишнее умиление и сменил тему разговора: – Я задержусь в Питере на день.

– Это хорошо.

– Забыл тебе рассказать. Сегодня мне звонил некто Черенцов.

– Как он тебя нашел?

– Объяснил, что он когда-то работал с тобой на фильме. Забавный такой мужик.

– Как он тебя нашел? – повторила Лионелла.

– Пришел к воротам и попросил охранника позвонить мне или тебе. Поскольку все твои телефоны сгорели, охранник позвонил мне. Я разрешил дать ему свой номер.

– Что он сказал?

– Что ключ от дома оставил у нашего охранника.

– Ключ от дома Кирилла?

– Да. Еще спросил, где ты и почему не отвечаешь на звонки. Судя по всему, ему нужно передать тебе что-то важное.

– Я не помню его телефона, – огорчилась Лионелла.

– Перешлю эсэмэской.

– Жду.

Не чая минуты, когда наконец придет эсэмэска от мужа, Лионелла не стала есть овощное пюре, которое ей принесла санитарка. Когда сообщение пришло, она тут же позвонила Черенцову:

– Здравствуй, Володечка!

– Хотел сказать, что ключи от дома Андрон передал через меня. И, поскольку ты представляешь интересы хозяина, я оставил их вашему охраннику.

– Спасибо, мой дорогой. Ты звонил только за этим?

– Не только…

– Что еще? – спросила она с надеждой.

– Помнишь наш последний разговор?

– Как не помнить.

– Насчет тех сплетен про тебя и Фугенфирова.

– Прости, об этом я не люблю вспоминать.

– Если не хочешь…

– Говори.

– Вчера я встретил одного человека, актрису. Она окончила ВГИК, училась на курсе у Ольшанской. Она мне рассказала, кто распускал эти сплетни.

– Кто?

– Сама Инесса Ольшанская.

– Я догадывалась, но не хотела в это верить.

– Теперь знаешь наверняка.

– Спасибо.

– Возможно, тебе стоит рассказать об этом Кириллу.

– Какой в этом смысл…

– Во всяком случае я обязан был предложить. Прости меня, деточка.

– Милый мой Володечка, ты здесь при чем?

– Когда слышишь такие истории…

– Какие? – спросила Лионелла.

– Истории о человеческой подлости. Ты ей во внучки годилась. А она сводила с тобой счеты.

– О чем ты?

– Та же актриса рассказала, что Инесса патологически ненавидела красивых женщин. Она ревновала студентов-мальчишек к однокурсницам-девочкам.

– Хочешь сказать, она ревновала меня к Кириллу?

– Пойми, деточка, Инесса была примадонной. Первой. Понимаешь? Первой и единственной, и значит, лучшей. По крайней мере, она так считала. У стареющих актрис такое часто бывает. Они стареют, сдают позиции, а тут – молодые и красивые приходят на смену. И все. Конец.

– Теперь, в своем возрасте, я понимаю, что это очень похоже на правду. И знаешь, Володечка, мне жаль ее.

– Не изливай свою жалость на недостойный объект. Инесса была дрянью.

– Бог с ней. Забудем.

– Нет, не забудем. Днем раньше я специально позвонил знакомому оператору. Когда-то он работал вторым на «Русалках» у Ефима Ольшанского. Мы с ним повспоминали о былом, и он мне сказал, что доподлинно знает: историю измены Лены Ольшанской со спасателем придумала Инесса. Господи, прости меня, грешного, хороших слов на ум не приходит. Грязные мысли, грязные слова – все это про великую Инессу Ольшанскую.

– Мы ей прощаем, и бог простит. Спасибо тебе, Володечка.

– Расскажешь об этом Кириллу?

– Ему не до того.

– Верю, и как говорится, на сим прощаюсь.

Звонок Черенцова всколыхнул в Лионелле прежние чувства, но в них не было уже той остроты, от которой еще недавно было так больно. Как видно, решила Лионелла, большие потрясения ставят мозги на место.

Она с отвращением взглянула на овощное пюре.

Однако ей не было суждено его попробовать, в палату вошла дежурная медсестра и, указав рукой на Лионеллу, сказала:

– Да вот же она.

Лионелла увидела в дверях Марго Никодимцеву. Та в слезах бросилась к ней:

– У меня все пропало!

– И у меня тоже, – сказала Лионелла. – Ничего, еще наживем.

– Я не про вещи. – Марго подняла заплаканное лицо. – Он меня бросил!

– Кто?

– Мишель Петухов.

Лионелле ничего не осталось, как только спросить:

– Почему?

– Сказал, что больше не любит. Как видно, нашел помоло-о-оже-е-е.

– Не реви. Пошли его к черту. Знаешь, как его называла Катерина?

– Не-е-е-ет.

– Слоистым волосатым червяком.

– Так и есть.

– Чего ж тогда плакать?

– Я все рассказала мужу, и он подал на развод.

– С этим ты явно поторопилась.

– Что делать, Лионелла, что делать?!

– Просто забыть. Кривая куда-нибудь вывезет.

– Не вывезет. Ты просто не знаешь всего.

Лионелла взглянула на Марго с подозрением:

– Постой… Ты о чем?

Но та с испугом отвела глаза в сторону:

– Я осталась без копейки… Все вещи сгорели.

– Но ведь ты сейчас не о том?

Марго зажмурилась и с силой помотала головой. Лионелла приказала:

– Рассказывай!