Прощальный танец

К счастью, Маркус в этот раз не стал отвечать. Он молча поднялся, и их немногочисленная процессия двинулась в сторону галереи. Джэйн явно торопилась, её прежде танцующий кокетливый шаг сейчас всё больше отдавал нервозностью. Она нарочито держалась поодаль и напустила на себя угрюмый вид, не располагающий к какой-либо беседе. Разгадать мысли и чувства Маркуса за маской спокойствия Дамиан не смог. И в некотором роде даже позавидовал умению так искусно прятать эмоции, а так же невероятному терпению. Он едва ли смог бы сдержаться, если бы Джэйн решила нападать на него, и точно бы выплеснул всё, что накопилось в душе.

Напряжённая тишина, возникшая между ними, давила и угнетала. Дамиан готов был бежать, лишь бы скорее достигнуть гобелена и, наконец, избавиться от тягостных чувств, но вместо этого ковылял за своими провожатыми, словно прибившаяся собака. К его счастью, в этот раз дорога не показалась ему столь бесконечно длинной и томительной. Пройдя галерею, они довольно быстро очутились в заброшенном коридоре. Маркус зажёг свет и остановился чуть поодаль. Джэйн подошла вплотную к гобелену, на котором всё так же красовалась невзрачная меблировка унылой комнаты, и коснулась его кольцом. На миг по ткани пробежали серебристые всполохи, но картина так и не изменилась. Джэйн с укором покосилась на Маркуса. На мгновение Дамиану показалось, что тот обреченно закатил глаза, но, возможно, то была лишь игра света волшебного фонаря.

— Это же внешний портал, он не сработает без магии крови, — напомнил Маркус.

Джэйн, фыркнув, поднесла палец к острой раме и затем резко приложила свежий порез к кольцу. Нити гобелена тут же заблестели и завертелись, меняя изображение в какой-то странный узор, который начал постепенно преображаться в более внятную картину. И вот уже на гобелене заблестел водопад, спускающийся с горных гряд, пронзающих своими белоснежными пиками сизые облака. У Дамиана на миг защемило сердце — он узнал любимый гобелен матушки, украшавший их скромную гостиную в деревенском доме.

— Вам нужно только войти в картину, и вы сразу окажетесь дома, — пояснил Маркус.

— Прости, — Джэйн поспешила стянуть кольцо. — Я была слишком легкомысленна, мне не стоило забирать то, что мне не принадлежит, — добавила она, протягивая украшение. Она выглядела крайне смущенной и неловкой, что невольно вызывало сострадание.

— Оставь себе, — отказался Дамиан. — Матушка и отец были бы рады встрече с тобой, и с радостью познакомились бы с Молли и… — он сделал паузу, прежде чем выпалил: — другими малышами.

Лицо сестры вспыхнуло, но Дамиан, не желая затягивать прощание, смело шагнул в гобелен. Светящиеся нити окружили его, затягивая в картину.

— Если не хотите нежелательных последствий, лучше пока не пользуйтесь магией, Ваше Величество, — бросил напоследок Маркус, но ответить ему уже не было возможности. Свечение усилилось, а потом вдруг погасло. На секунду Дамиан решил, что вновь угодил в ловушку, однако в следующий миг он дернулся и, не удержав равновесие, вывалился из гобелена в полутёмную комнату. Подслеповато щурясь, Дамиан огляделся, и его сердце затрепетало от радости. Он узнал неказистый диван, сбитый его отцом и обшитый остатками тканей из материнской мастерской, колченогий столик, за которым они так любили собираться по вечерам и пить горьковатый корень одуванчика. Вдохнув немного пыли с холодного пола, Дамиан неуклюже поднялся. Дом был пуст, о чём красноречиво свидетельствовал чернеющий вычищенный очаг, лишённая дров небольшая поленница и открытая кадка для воды. Как выяснилось чуть позднее — совершенно пустая. Похоже, родители давненько не возвращались сюда. Дамиан нахмурился и прислушался. Мастерская примыкала одной стеной к дому, потому обычно в полуденной тиши можно было расслышать стрёкот и ритмичные щелчки ткацких станков. Однако вместо этого до ушей Дамиана донеслись испуганные крики и тревожный трезвон кочерги по чугунному котелку — излюбленный способ местного старосты созвать жителей деревни.

«Не может быть!» — дрогнуло сердце от чудовищной догадки. Дамиан инстинктивно схватил висевший над поленницей топор и выскочил из дома. Запах гари тут же защекотал ноздри. Всполошённым взглядом Дамиан пробежался по знакомым дворам. Чёрный дым столбом валил над мельницей, оттуда же слышались крики и бряцанье металла.

«Нападение?!» — Дамиан понесся к полям, но едва не споткнулся от неожиданности, когда над ним плавно проплыла огромная тень. Воззрившись на небо, он застыл, как вкопанный. Среди подернутых багрянцем облаков в ржавых лучах заходящего зимнего солнца над деревней подобно воронам кружили алые драконы.

«О’дар всё же не бросил Каэр!» — мысленно порадовался Дамиан, вновь переходя на бег.