Прощание без возвращения?

А вот наложения рук на душевнобольных с подозрением на одержимость следует опасаться, потому что неоднократно подтверждалось, что накладывающий руки сам начинает проявлять симптомы, от которых он только что освободил пациента. Во всяком случае, наша психиатрия только выиграла бы (а заодно можно было бы помочь многим больным), если бы согласилась рассмотреть опыты упомянутых выше врачей. Для этого вовсе не обязательно становиться спиритистом. Ведь в первую очередь речь идет о том, чтобы помочь — неважно, кому и как. Огромная область душевных и психических заболеваний столь запутанна, что врач, который готов признать возможность одержимости личностями, лишенными земного тела, непременно должен проконсультироваться с опытными спиритологами. Ставить диагноз «одержимость» можно и нужно лишь в присутствии компетентного, апробированного ясновидящего. Тогда психиатрия стала бы «заботой о душе», коллективным духовным пастырем в полном смысле этого слова.

Итак, опасности медийной деятельности очень велики. Великолепная книга доктора Курта Э. Коха «Духовное пастырство и оккультизм» (Kurt E. Koch, «Seelsorge und Okkultismus») потрясает своими открытиями.[47] Доктор Кох приводит 120 примеров из практики духовного пастырства (заботы о душе), исследуя отдельные случаи с точки зрения терапии, психиатрии, психологии, глубинной психологии и парапсихологии. Хотя доктор Кох полагает, что случаи одержимости и вообще все «оккультные» явления приходится рассматривать как демонические воздействия сатаны, может быть, что эта книга, написанная с огромным прилежанием, все же станет неоценимым предостережением всем тем, кто хотел бы «пощекотать себе нервы» в этой области.

«Отцовские медиумы» и спиритизм откровений

Откровение — это получение послания или сообщения. Если оно приходит из иного измерения, из так называемого потустороннего мира и состоит из религиозных поучений, то принято говорить о спиритическом откровении. И если уж понятие спиритизма как таковое теперешняя наука объявляет мистической жутью, в которую невозможно верить, то еще хуже дело обстоит со спиритизмом откровений. Кое-кто, правда, склонен верить, что когда-то, очень давно Бог говорил с людьми, но отвергает такую возможность в постапостольские времена.[48]

И все же именно история христианства, Святых отцов церкви и мистиков показывает, что никогда не было недостатка в людях, чувствовавших себя «озаренными Богом» и «ведомыми духом». То и дело миру являлись сильные своей верой личности: реформаторы, совершавшие великие дела, красноречивые проповедники, вызывавшие к жизни мощные прогрессивные движения, или мистики, оказывавшие огромное духовное влияние. Они черпали силы, порою ссылаясь на божественные озарения, на пережитые ими видения (как в свое время апостол Павел), на «внутренний голос», дававшие им приказ выполнить ту или иную миссию и постоянно руководившие ими. Твердо уверенные в том, что находятся под прямой защитой Господа, уверенные в том, что избраны для провозглашения его воли, такие люди зачастую совершали невероятные акты мужества, с радостью шли на риск, готовые пожертвовать жизнью. Нередко уделом их была ужасная смерть. В то же время другим улыбалось счастье, они добивались успеха, привлекая на свою сторону многочисленных сторонников.

К последним следует отнести Эмануэля Сведенборга (Emanuel Swedenborg). Сведенборг (1688–1772) родился в Швеции в семье епископа. Сам он был медиком и естествоиспытателем. Сверхчувственные способности проявились у него довольно поздно: в 1743 году он стал ясновидящим. Известность ему принес сильнейший пожар в Стокгольме, который он подробно описал, находясь в это время в Гетеборге. Великий философ Иммануил Кант (1724–1804) был благодарен ясновидящему Сведенборгу за некоторые из значительных озарений. Сведенборг утверждал, что может видеть духов умерших и говорить с ними. Его высокий авторитет ученого, приобретенный задолго до этого, безупречный характер оградили его от обычных в таких случаях насмешек и хулы язвительных современников. Благодаря трудам Сведенборга, которые и по сей день издаются на многих языках, возникли похожие на церковные сообщества единоверцев. Серьезность, с которой члены таких объединений стараются привести религию в соответствие со светской жизнью, достойна всяческого признания. Я сам знаю, например, маленькую общину изгнанных из Силезии «друзей Лорбера», тяжелым трудом создавших себе новое пристанище и живущих в своего рода христианской коммуне. Двое из них обладают даром «внутреннего голоса», указания которого исполняются как идущие «от Господа».