Прощание (ЛП)

Операция на сердце. Разрез грудной клетки, долгие часы под наркозом, дни под

обезболивающими и снотворными, недели пребывания в больнице. Столько всего нужно

преодолеть парню в восемнадцать лет. И помимо собственной жалости, каждый раз он читал

её и в глазах сестры, таких глубоких, бездонных, почти материнских. Деньги, их нужно

найти много и быстро. Гонка против времени. Иногда, в моменты беспомощности между

сном и бодрствованием, Кларку приходила в голову мысль, что лучше бы уйти пораньше, не

мучаясь и никого не беспокоя. Погаснуть, как свеча с догоревшим фитилём, словно цветок на

рассвете второго утра, как задумано природой. Без борьбы.

Затем он смотрел на сестру, такую маленькую и смелую, свою воительницу, своего

ангела-защитника и смерть казалась ему непростительной неблагодарностью ко всему, с чем

Лорен пришлось столкнуться для его спасения. В эти дни, когда был вынужден оставаться

дома и почти ничего не делать, у Кларка появилась возможность спокойно и внимательно

наблюдать за сестрой, чего не делал годами. Лорен стала другой с тех пор, как ему поставили

диагноз. Без сомнения, более встревоженной, и это было понятно. Но у неё в глазах сиял

новый свет, и она задумчиво смотрела в пустоту, чего раньше никогда за ней не замечал. Она

часто была поглощена своими мыслями, рассеяна, делала всё на автомате.

Однажды Кларк поддался любопытству: пока сестра принимала душ, он проверил её

мобильный телефон, фактически не зная точно, чего искать. На самом деле он не нашёл

ничего, что могло бы рассказать ему больше о жизни Лорен. Только сообщения по работе, многие от Аиды. Пока читал это имя в чатах, по всему телу стала быстрее циркулировать

кровь. Почему он не подумал об этом раньше? Её номер был там, рядом с фото крупным

планом, на котором женщина выглядела как актриса — идеальная и соблазнительная. Кларк

запомнил номер, положил на место телефон, не ища ничего другого, и с закрытыми глазами

лёг на диван, представляя, что написал бы ей, сумей найти достаточно наглости.

И Кларк нашёл её через несколько часов, как только был уверен, что подобрал слова

и написал ни мало, ни много, вежливо и не подобострастно. И, главное, после того как

смирился со своим неистовым желанием увидеть Аиду снова, так и с возможностью резкого

отказа в ответ.

«Привет, я Кларк, брат Лорен. Помнишь меня? Стащил твой номер у сестры, потому что хотел сказать, — через несколько дней меня прооперируют, и увидеть тебя

вновь, возможно, будет последней прекрасной вещью, что я сделаю перед смертью.»

К его удивлению, ответ пришёл почти мгновенно.

«Конечно, я помню тебя, красавчик Кларк... было бы очень жаль, если бы ты

умер. Уверена, этого не произойдёт. Но лично сказанное «ни пуха ни пера» приносит

больше удачи, чем написанное по телефону, так что держи в прохладном месте колу.»

«Я буду ждать тебя, — подумал Кларк, пока армия бабочек принялась кружить у него

в животе, продвигаясь ниже. — Возможно это последнее, что я сделаю».

Глава 2

Пока Аида поднималась в лифте многоквартирного дома, настолько отличающегося от

мест, которые привыкла посещать, то задавалась вопросом: что она тут делает и

действительно ли хочет продолжить? Этим утром она отменила несколько очень выгодных

встреч, просто чтобы навестить парня в то время, когда сможет застать его дома одного.

Зачем нырять в такое убожество, в малюсенькую квартиру, в бедный многоквартирный дом с

шатким лифтом, чтобы в итоге оказаться в постели с большим парнем, неуклюжим, да ещё и

без гроша за душой?

Она фыркнула, и в зеркале сумочки проверила макияж. Её сердце слишком

чувствительное, это правда. В ней пробуждались инстинкты для защиты тех, кто нуждался, и

Аида ничего не могла с этим поделать, она должна была следовать им, даже ценой

проигрыша. Она обозвала себя глупой. Ей — эскорту, шлюхе, никто и ни за что не был бы

благодарен. Ей платили и думали, что за деньги купят даже то неосязаемое и непродаваемое, что она вкладывала в свои поступки и работу.

К сожалению, этот юноша на самом деле мог умереть. Если бы это случилось, все

усилия его сестры, её жертва были бы напрасны. Аида заработала свои проценты, но тем не

менее почувствовала бы себя очень плохо (так происходило каждый раз, когда сделка

заканчивалась плохо, даже если и не по её вине).

Пока Аида размышляла над этими мыслями, поправляя тушь и линию бровей, она

пристально посмотрела на своё отражение. Её великолепные глаза цвета оникса сияли

светом, который не видела долгое время.

«Кого ты хочешь одурачить, моя дорогая? Это не из милосердия или сострадания.