Прощание с Ист-Эндом

Мы с Трикси и Чамми потрясённо молчали. Рассказ сестры Моники Джоан, весь её вид настолько впечатлили нас, что мы буквально лишились дара речи. Молчание нарушила сестра Джулианна:

– Поблагодарим же Господа, что эти дни в прошлом. Нашей стране больше не грозит подобная бедность, хотя от неё страдают в других частях света, особенно после войны. Мы будем молиться за этих людей.

В этот момент миссис Би принесла пудинг и передала его сестре Джулианне. Миссис Би была настоящей королевой кухни – превосходной и опытной поварихой.

– Я приготовила сестре Монике Джоан сладкий творожок с клубникой, я знаю, что она его любит больше всего.

– О, замечательно!

В мгновение ока сестра Моника Джоан превратилась в маленькую девочку, предвкушающую праздничное лакомство. Она больше не вспоминала о гибели детей, а я твёрдо решила при случае почитать работы Уильяма Бута и Генри Мэйхью.

Когда Синтия спустилась к чаю в четыре часа, она выглядела отдохнувшей, но по-прежнему печальной. Вечером и на следующий день она, как обычно, вышла на обход, но мы видели, что смерть ребёнка тяготит её.

Отчёт о вскрытии прибыл неделей позже. Причиной смерти стал ателектаз, то есть не болезнь и не повреждение. Пока младенец находится в материнской утробе, его лёгкие не расправлены. С первым вдохом после родов лёгкие расправляются и наполняются воздухом. Иногда они наполняются не полностью, и это состояние может сохраняться несколько часов или дней.

Ребёнок, которого принимала Синтия, родился в срок и после родов жадно вдохнул, хотя в этот момент его лёгкие, возможно, работали лишь в три четверти своей силы. Цвет его кожи, пульс и движения не позволили заподозрить что-либо неладное. Однако младенцы – очень хрупкие существа, и пока он спал, ему, видимо, приходилось прилагать слишком много усилий, чтобы дышать. Вдохи становились всё незначительнее, пока нижние доли лёгких не закрылись полностью. После этого они опали, и ателектаз распространился. Поверхностное дыхание одними лишь верхними долями лёгких не даёт телу достаточно кислорода. Ребёнок дышал всё слабее и реже, пока его лёгкие окончательно не опали и он не умер.

Прочитав отчет о вскрытии, Синтия испытала огромное облегчение. Там подтверждалось, что при первых вдохах лёгкие малыша расправились, но впоследствии, за четыре часа, которые он провёл с матерью, полностью опали. Почему мать ничего не заметила (например, затруднённого дыхания, бледности, падения мышечного тонуса) и не подняла тревогу, оставалось неизвестным.

Синтию ни в чём не обвиняли, и в процессе родов и послеродовых процедур не было обнаружено никаких ошибок. Впрочем, этот случай сильно повлиял на чувствительную девушку, и она постоянно задавалась вопросом: «Могла ли я что-нибудь сделать?» Ей нескоро удалось справиться с этой травмой.

Пропавшие дети

Кажется невероятным, что новорождённые дети могут пропадать бесследно, но на деле это было распространено – всё зависело от того, кто знал о беременности, о родах, и от того, были ли эти роды зарегистрированы.

Испокон веков новорождённых записывали в приходской книге, но это не было обязательной практикой. С 1837 года родителей принудили регистрировать рождение ребёнка, но на то, чтобы ввести этот закон повсеместно, ушло почти сто лет. Из-за того, что врачей не хватало, а медицинские услуги стоили недёшево, тысячи детей рождались и умирали незарегистрированными. Если младенец умирал вскоре после рождения, семьям было проще объявить их мертворождёнными, и так было до 1929 года.

В 1870-е подсчитали, что в год в Великобритании рождается приблизительно миллион двести пятьдесят тысяч детей, и только десять процентов рожениц получают медицинскую помощь (в другом исследовании цифра была ещё ниже – три процента). Таким образом, около миллиона женщин в год рожали без какой-либо помощи врачей. Показатели смертности в те годы впечатляли: было подсчитано, что в бедных районах материнская смертность составляла примерно двадцать пять – тридцать процентов, а детская – пятьдесят – шестьдесят. Эти данные были собраны теми, кто пропагандировал необходимость обучения акушерскому делу.