Проще убить, чем…

То, что Дух болен, я узнал не сразу. Когда мы с легкой руки Кима начали вместе ходить в сауну, я обратил внимание, что Дух какой-то смурной. Поначалу вообще казался в нашей команде инородным телом. И париться не любил, говорил, что вредно для здоровья, и выпивал осторожно. Но потом потихоньку оттаял, вошел во вкус и как-то по пьянке мне проговорился про болезнь и необходимость пересадки. Я, естественно, посочувствовал, а что я мог сделать? Помочь ничем не мог до того момента, пока не случилась история с этими «Сибирскими дорогами». Надеюсь, вы не оказались наивными и не подумали, что я отказался от денег? Я, от греха подальше, отверг предложение Виктора Юрьевича в кафе. А он раскусил, что я работал «на публику», и потом мы встретились еще и мило поговорили тет-а-тет. Нужно быть дураком, чтобы отказаться от полумиллиона. И это при минимальном-то риске. Меня больше пугала не уголовная ответственность, а то, что я не сумею протолкнуть их проект. Не дай бог, если б лажанулся, тогда бы точно ответил по всей строгости, но не перед законом. По чистой случайности, из-за сентиментального отношения Олигарха к своему автодорожному образованию, моих усилий почти не понадобилось. Хуже было то, что история с «Сибирскими дорогами» испортила мои взаимоотношения с покойным Тимуром. Он, чего греха таить, давно надоел мне до оскомины во рту, мешая развернуться в полную силу, хотя по-человечески я совсем неплохо к нему относился. Но на пенсию он уходить не собирался, что, в общем, и решило его судьбу. Он стал еще более серьезной помехой, когда я узнал, что «Сибирские дороги» до встречи со мной приватно встречались и с ним. И, несомненно, тоже пытались его подкупить. Видимо поэтому он так негативно реагировал на принятие проекта Олигархом. Меня беспокоило то, что он заподозрит меня в получении взятки. Моя поддержка проекта это подозрение могла только усилить. Доказать он бы ничего не мог, но испортить мне жизнь запросто.