Прошлое должно умереть

Повернулся, в надежде, что сумел пробить броню младшего, но ошибся.

– Ты слишком много общался с людьми не своего круга, – высокомерно произнес Помпилио. – Обращение «братец» обесценивает пафос твоих обещаний. Мне хочется смеяться.

– Я убью тебя после того, как ты заплачешь, – процедил Огнедел.

И услышал в ответ слова, которые заставили его вздрогнуть:

– Нужно было сделать это на Кардонии.

* * *

– Уверен, Огнедел ничего не заподозрил, – пробормотал Туша после того, как радист отключил связь и сделал знак, что можно говорить свободно. – Он почувствовал, что я нервничаю, но история о том, что мы не можем разбудить Киру, рассеяла его сомнения.

– История получилась убедительной, – согласился со здоровяком Уран Дюкри. Полицейский слушал разговор через наушник и пришел к тому же выводу.

– Я старался, – протянул Иона, вытирая пот. – Я очень старался.

– Да.

Здоровяк жалко улыбнулся. Ему было страшно, очень страшно. А самое ужасное заключалось в том, что это поганое чувство не отпускало и не притуплялось.

Туша, Кома, капитан Оресто… как все уголовники мира, в глубине души они знали, что рано или поздно попадутся, продумывали свои действия на этот случай и даже откладывали золото на подкуп служителей закона: чтобы отдать, сбежать, сменить личину и никогда больше не возвращаться к преступному ремеслу. Но даже в кошмарах они не могли представить, что окажутся на крючке у лингийской тайной полиции. Потому что весь Герметикон знал, что эту систему правосудия подкупить невозможно, разве что договориться, предложив взамен нечто действительно ценное. Смертные приговоры лингийские судьи выносили с той же легкостью, с какой на Сюранне собирали орехи, а их каторга была тем же смертным приговором, только растянутым во времени. Лингийцев боялись до колик, а потому стоило Дюкри представиться, он сразу же услышал три искренних предложения о сотрудничестве: от Ионы, Горизонта и капитана Оресто. Уран попросил уголовников набраться терпения, коротко переговорил с Кирой, которая отметила корректное поведение похитителей и сказала, что не имеет ничего против сделки, и вернулся к переговорам, по итогу которых Туша был назначен переговорщиком. Кома был готов подстраховать напарника, капитан дер Хонто взял на себя роль капитана Оресто, команда «Ловкача Уилли» была полностью заменена на цепарей тинигерийского воздушного флота, а вместо груза «купец» взял на борт сдвоенный взвод гренадеров из гвардии дара Шейло. Импакто «Деликатный» шел позади «Ловкача», за пределами прямой видимости, а на его борту дожидались сражения еще два взвода гвардейцев – дар Шейло изрядно рассердился на то, что для своих делишек преступники выбрали его земли, и был полон решимости покарать наглецов.

Что же касается Урана Дюкри, он осуществлял общее руководство, как бывало обычно, оставаясь незаметным и совершенно не мешая дер Хонто командовать операцией.

– Мы будем на месте меньше чем через час, – сообщил молодой капитан.

– А ваш импакто? – вдруг спросил Туша.

– Чуть позже.

– Но ведь «Ловкач» не вооружен.

– На борту есть пулеметы.

Однако это сообщение бандита не успокоило.

– Я ведь говорил, что капитан Мааздук командует легким крейсером, – напомнил Иона, по очереди глядя то на тинигерийца, то на лингийца. – У него на борту артиллерийские орудия и какая-то страшная штуковина, типа «Брандьера», только размером с пушку.

– Будем решать проблемы по мере их поступления, – рассмеялся дер Хонто. – А ты лучше думай, чем еще можешь быть полезен, иначе смерть в бою может показаться тебе легкой и приятной.

Уран Дюкри пожевал губами, но по обыкновению промолчал. И по обыкновению остался невозмутим.

///

Горы сменились мегатагеновыми лесами, такими же густыми, как на соседнем континенте, но не такими обширными, во всяком случае – в этой части. Мегатагены закончились через час полета, и вот уже тридцать минут «Пытливый амуш» летел над широкими лугами и лесистыми холмами, между которыми извивалась не очень широкая река.

– Хорошая земля, – оценил территорию поднявшийся на мостик Аксель. – Наверняка плодородная… и река весьма кстати – без воды в этом климате плохо.

– В ее устье расположена колония спорки, – ответил Дорофеев.

– Далеко еще?

– Меньше часа.

Но больше тридцати минут – именно за это время капитан пообещал объявить тревогу, отправив команду по местам боевого расписания. Впрочем, экипаж «Амуша» прекрасно знал, что ожидается драка, и почти все цепари находились там, где примут бой.

– Вот уже четверть часа с нами пытаются выйти на радиосвязь, – хладнокровно сообщил Дорофеев.

– А вы?

– Игнорирую.

– Думаете, они будут угрожать жизнью мессера? – поколебавшись, спросил Аксель.

– Скорее всего, – подтвердил капитан.

Выслушивать угрозы пиратов он не собирался.

– Наш план прежний – ввязаться в драку?

– Наш план – навязать противнику сражение. – Дорофеев позволил себе короткую улыбку. – Я более чем уверен, что нас поджидает тот импакто, который мы потрепали по дороге в Гейтсбург. Он мечтает с нами поквитаться, и это оставляет нам шансы…

– На что?