Прошлое мстит

Казалось, предположение, будто Элис замыслила какую-то каверзу, является основной версией полиции, отнимающей все их время и силы. Драгоценные секунды утекали, а детективы не воспринимали это всерьез. Ванессе хотелось встряхнуть их, бросить блокноты в огонь. Послушайте меня, с Элис случилось что-то плохое, ради бога, сделайте что-нибудь!

Она старалась дышать ровно, глядя на то, как поднимаются и опускаются плечи Лео, сидевшего в кресле около очага. Ванесса понимала, что он уже должен быть в постели, но это означало бы признать, что день закончился, а вскоре наступит рассвет и страх станет ее основной эмоцией.

Только на следующий день, когда Элис не вернулась и было уже слишком поздно, полицейские признали, что она не просто капризничает, а может лежать в какой-нибудь канаве. Теперь Ванесса слышала по радио: «Шестилетняя девочка пропала без вести в небольшой деревне Кингстон недалеко от Льюиса. Она исчезла из родительского дома вчера в семь часов вечера, и с тех пор никто ее не видел». Пока детективы сидели здесь, задавая Ванессе вопрос за вопросом, жизненно важное время, когда Элис можно было найти живой, утекало, как песок сквозь песочные часы, и надежда становилась все призрачнее. С тех пор, как Ванесса в последний раз видела своего ребенка, мир вокруг словно замедлился – и голос детектива, и потрескивание огня, и часы на стене. Ванессу пугало, что ее истерика стихает; она чувствовала, что становится более спокойной и замкнутой, мозг не в состоянии справиться с переполняющими ее эмоциями и начинает отключаться.

– Она была просто… своенравная.

Это была оговорка, Ванесса случайно упомянула дочь в прошедшем времени, но вдруг почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Ее стало рвать, и она кинулась к кухонной раковине, желудок снова и снова сводило судорогой. Ванесса открыла кран и плеснула холодной водой в лицо, глотая воздух, пытаясь прийти в себя, собраться с силами – ради Элис.

– Я не понимаю, почему вы ее не ищете! – Она снова повернулась к детективу. – Почему мы сидим тут? Была метель, дочке шесть лет, она отправилась на велосипеде искать своего щенка. Поехала вслед за братом и заблудилась или упала. Лежит где-то в канаве, на этом жутком холоде, может быть, умирает. Прямо сейчас. Ради бога, прошу, сделайте что-нибудь. Я не могу больше сидеть сложа руки!

Все подняли головы, когда вошел Ричард. Его лицо было красным от холода, шляпа, пальто, перчатки, шарф – в снегу.

– Никаких результатов, – сообщил он. – Теперь там повсюду полиция, Элис ищут всей деревней. Она исчезла. На улице минус два. Если она не найдет где укрыться, надежды нет. Проклятие! Где же она, черт возьми? – Ричард ударил кулаком по стойке, и бокал с шампанским упал на пол, разлетевшись на осколки.

Детектив шагнул вперед:

– Мистер Хилтон, я понимаю, что сейчас очень трудное время, но мы хотели бы задать вам несколько вопросов…

– Я не могу с вами болтать, мне нужно вернуться туда! – крикнул Ричард.

– Я знаю, вам тяжело, но это не займет много времени и может помочь нам найти Элис. Пожалуйста, постарайтесь не думать о худшем. Большинство пропавших детей возвращаются домой через двадцать четыре или сорок восемь часов, – невозмутимо продолжил детектив.

– Я не желаю торчать здесь без дела, мы все должны находиться там – искать Элис!

– Если вы просто спокойно сядете, чтобы мы могли поговорить, у нас получилось бы вместе прикинуть, куда она могла пойти. – Детектив указал на стул возле кухонного стола.

– Я не буду садиться. Я вернулся только узнать, не появилась ли Элис. – Ричард шагнул к очагу, приложил руки к каминной полке и наклонился над огнем, пытаться согреться. – Ладно, что вы хотите выяснить?

– Прекрасно, мистер Хилтон, и, пожалуйста, не обижайтесь на нашу линию допроса. Нам просто нужно понять образ мыслей Элис до того, как она пропала. Мы лишь хотим, чтобы она поскорее оказалась дома, как и вы.

– Да, да, давайте по существу, – нетерпеливо огрызнулся Ричард, взглянув на часы.

– Перед исчезновением Элис ссорилась с вами или с вашей женой? – мягко спросил детектив.

– Ей всего шесть лет, каждый день возникают какие-то споры. – Он снял шляпу и стряхнул снег с волос.

– Ладно, давайте я перефразирую вопрос. Возникали ли в последнее время какие-либо проблемы дома, из-за которых Элис опасалась бы возвращаться домой?

– Если вы спрашиваете, не ударил ли я ее или не боялась ли она меня, то нет. Я никогда не поднимал на дочь руку. У нее была глупая ссора с матерью, и она ушла в дурном настроении.

– Значит, все же произошла ссора? Могу я поинтересоваться, по какой причине?

Ванесса вздохнула:

– Сущая ерунда. Элис не хотела надевать платье, которое я купила ей для вечеринки, но в конце концов все обошлось.

– Не могли бы вы рассказать мне, чем закончилась эта ссора?

– Ну, у меня возникла проблема с шампанским и не было времени разбираться с этим самой, поэтому Элис помогала одеться наша няня.

– Значит, Элис согласилась надеть платье и вы помирились? – Единственным звуком в повисшей тишине было царапанье авторучки детектива по блокноту.