Прошлое нас не отпустит (СИ)

— Надо будет, будешь спать и с ним, и с его другом, — мрачно процедил он, чуть подавшись к ней, — и с любым, с кем я скажу! — Он облизал губы, обдав Олесю презрительным взглядом, и продолжил, как ни в чем не бывало: — А сейчас слушай. Сблизишься с этим Крестом так, чтобы он мог доверять тебе все свои секреты, словно священнику на исповеди. Пусть чувствует в тебе единственную родную душу, которая его понимает. Потом сама попросишь его, чтобы с друзьями познакомил, типа, хочешь узнать его лучше. Будешь слушать все их разговоры.

— Зачем? — спросила Олеся дрожащим голосом.

— Затем, чтобы все рассказывать мне, — снова улыбнулся опер, отчего мороз пробрал по коже.

— Но…

— Я уже говорил, что ты задаешь слишком много вопросов, — покачал головой опер. — Будешь хорошей девочкой, и все у тебя и у твоей дочери будет хорошо.»

И эти картинки, словно кадры из фильма, мелькали одна за другой.

«— Женя» твой — преступник, и ему самое место на нарах. Рано или поздно он там окажется. Так уж лучше раньше, чем позже, — коротко рассмеялся он своей же шутке и резко оборвал смех: — Нах*р мне тут под боком быдло?! И дружки у него «перспективные». Мне раскрываемость нужна!

— Вот-вот! Вот про это я и хотела с тобой поговорить! — Олеся была безумно рада, что разговор вывернул в то русло, куда ей нужно. — Я! Я готова взять на себя любое преступление, — затараторила она, — признаться хоть в убийстве, хоть в двух! Да хоть в чем! Только, пожалуйста, — тут она замедлилась и умоляюще закончила: — пожалуйста, оставь в покое Женю, — только что руки в молитве не сложила.

— Ты реально на зону собралась? Ради него?! Больная?! А дочь на кого оставишь? — бредовость ее «предложения» сорвала маску превосходства с опера, он моментально стал серьезен. На мгновение Олесе показалось, что перед ней на самом деле порядочный человек, а не наглый беспредельщик, избалованный безнаказанностью, которую ему дарили ментовские корочки.

— Так будет лучше, — смутилась она и отвернулась к боковому окну.

— Кому лучше, дура?! — он больше не смотрел на нее с пренебрежением, скорее, с недоумением. — Дочке твоей малолетней?! С этим педофилом?

— Он не педофил! — вскричала Олеся в отчаянии. Именно это обстоятельство стояло непреодолимой преградой на ее пути к мечте. То же самое ей и юрист сказал, а она все не хотела сдаваться.

— Какая, нах*р, разница?! — глядя на нее, как на идиотку, вопрошал Кир, уже и думать забывший о своем недавнем желании посношаться. — Он за износ сидел! А ты ему дочь отдать хочешь?! Чтобы он и ее трахать начал через пару лет?!