Читаем Прошлое никогда не проходит полностью

Прошлое никогда не проходит

У советских плоскодонок был приподнят нос. Один человек в них сидел «верхом» на носу, опустив ноги в болотных сапогах в воду, что экономило место в нагруженных лодках, и грёб байдарочным весло, другой – на корме, с коротким рулевым веслом. Но ничто не вечно под луной, честно прослужив четверть века, лодки стали приходить в негодность, резина пересыхала и трескалась. А новое снаряжение, как только началась перестройка, и «начальству» всех мастей брошен лозунг «обогащайся!», бурной рекой стало утекать со склада института. Дошло до того, что даже ружья, так необходимые геологом, чтобы просто выжить, и те распродали. Не избежали этой участи и знаменитые ГАЗ-66 с глобусом на борту – все до одной машины дружно уплыли с академической автобазы. Бюрократами разных уровней разворовывалось в Академии наук всё подряд: квартиры для иностранных гостей, институтские машины, загородные научные базы, санатории и детские лагеря, даже музейные экспонаты и редкие старинные рукописи быстро «уплывали» за рубеж. Об этом, конечно, знали и на самом верху, но смотрели на «прихватизацию» весьма благосклонно, собирая свой налог на воровство, да и в денежном эквиваленте для них, захвативших крупнейшие объекты страны, это были мелочи жизни. Кроме того, новым властям не нужна была отечественная наука, чем скорее её сами же «золотые мозги» развалят под одобрительное улюлюканье продажных либералов, тем больше облагодетельствуют их западные хозяева, так что эту кость с увесистым мясом бросили на растерзание академическим чиновникам.

Научные сотрудники не имели к разворовыванию собственности Академии наук никакого отношения, более того, если они вдруг случайно что-то узнавали и пытались хоть как-то противостоять «местным» делягам, их выживали из института. Но зато появилась причина посадить им на шею более тысячи бюрократов с огромными зарплатами, предъявляющих учёным самые идиотские требования. А ведь именно бывшие в советские годы молодыми учёными, с начала перестройки голодные и нищие, но не сбежавшие за границу, сохранили разоряемые институты и остатки научных школ.

И обо всём этом автор с горестью вспомнил лишь потому, что у новых лодок, по импортному образцу, нос не был задран, и вперед смотрящему приходилось плыть по пояс мокрым – встречный поток воды постоянно захлестывал лодку и человека на мысу, что добавляло неудобств в полевых условиях. Да и откуда может появиться подобное нашему импортное снаряжение, ведь никто и никогда в других странах не работал так, как наши геологи, тем более, в условиях крайнего севера!

Столь дружное купание заставило ребят срочно искать место для лагеря. Как назло, со всех сторон их окружало болото, и встать было негде. Пришлось проплыть ещё около двух часов, прежде чем тундра не только сжалилась, но ещё и побаловала их: они нашли чудесную уютную полянку, почти полуостров, утопающей в зелени и окруженный с двух сторон водой: в этом месте в Фомич впадала какая-то милая речонка, благодаря которой и растительности, и дров было предостаточно.

Первым делом Денис стал выцарапывать из-под брезента рюкзаки и передавать их соскочивший с лодки девушке, затем выволок плоскодонку на берег.

– Женя, давай повернёмся друг к другу спиной и переоденемся в сухое, а то зуб на зуб не попадает.

Дрожащую Женю не нужно было долго уговаривать, трясясь от холода, они с наслаждением скинули тяжелую мокрую одежду и облачились в сухую, обоим сразу стало немного легче, но мандраж всё не проходил. Женя нашла под брезентом спирт, налила в бутылку воду, а затем влила в него спирт: в этом случае он не нагревается. Они с удовольствием опрокинули его и закусили салом, тепло разлилось по их уставшим и продрогшим членам, жизнь заиграла многочисленными красками, усталость как рукой сняло. Бренди было сунул свой любопытный нос в Женин стакан, и тут же с отвращением отпрянул, обиженно отвернувшись от смеющихся ребят. Пришлось, ради примирения, и ему выдать кусочек сала. Ребята разгрузили лодку и стали разбивать лагерь.

Через полчаса они встретили своих товарищей, и, пока те переодевались, налили и им по полстакана эликсира здоровья и протянули бутерброды с салом – незаменимым спутникам заполярных исследователей.

– Вот это да, вот это начальник, ох, и угодила, Женечка, сокровище ты наше! А я, дурак, баб, пардон, дам ругал. Есть, оказывается, среди них настоящие бриллианты! И это ж надо, ровно 40°, как в аптеке! Талант, во всём талант!

– Ну, твоё сердце, морячок, растопить нетрудно – достаточно стакана горячительной влаги, и ты мой!

Смеясь и перешучиваясь, они дружно разгрузили вторую лодку, и лагерь зажил своей обычной жизнью. Ужин, сон, завтрак, маршрут, опять ужин и сон, и так продолжалось четыре дня, на пятый наши герои покинули эту симпатичную полянку и опять шагнули в неизвестность.