Прошлое с нами (Книга первая)

— В гражданскую войну перевидал всех сортов... Кайзеровские, французские, цесарские, американские... все продолговатые... Для нас интенданты делают каски по стандарту, круглые, как глобус... Чтобы унифицировать мозги... Нужна индивидуальная подгонка... видите? Дерматиновая ткань, тесемки... подогнать по голове просто, вот, пожалуйста,— старшина затянул тесемку.

Жесткая ткань подкладки плотно обнимала виски и затылок. Каска уже не болталась, но сидела неустойчиво. Обзор ограничен. Козырек по окружности нависающий над лицом.

— Конечно, ремешок,— старшина снова взял мою каску,— трет скулу. Но нужно подтянуть до отказа... неудобно?.. День-два и свыкнетесь. Товарищ лейтенант, надо объяснить огневикам правила ношения каски. Прошу также запретить порчу вещевого имущества. Каску они насаживают на пилотку. Так нельзя... один человек в двух головных уборах. Пилотки портятся. Где взять новые? Склад-то сгорел...

Лейтенант Величко и замполит слышали поучения старшины.

— Вы мне оказали услугу,— сказал командир батареи старшине,— нет надобности объявлять старшему на батарее замечания.

— Есть, товарищ комбат,— щелкнул каблуками старшина. Принялись подгонять каски младшие командиры, за ними — орудийные номера.

«Юнкерсы» нанесли еще один удар по Владимиру-Волынскому. Дым заволок всю центральную часть города. — Внимание, по местам!

3-я батарея двинулась дальше. Гудит двигатель тягача, не умолкает гул в небе. Приближалась новая группа самолетов. «Юнкерсы» построились в круг, начали пикировать.

Зенитные батареи, вначале безучастные, открыли огонь, не приводя орудия в боевое положение. С первых очередей — попадание. Один самолет упал в черте города, другой — он входил в пике — врезался за мостом в болото.

3-я батарея прибыла в район сосредоточения. Шумная дорога осталась в стороне. Вокруг лес. Едва ли не под каждым деревом повозка, орудие, упряжка. Я сошел на землю, с кузова прыгали орудийные номера.

— Командный и начальствующий состав, в голову колонны!

Узкая просека занята орудиями 1-й и 2-й батарей, штабными автомобилями. Я бежал вслед за лейтенантом Величко. В колонне 8 гаубиц плюс 4, итого 12, сколько положено по штату.

Выходит, в материальной части дивизион не понес потерь. Старшина сообщил ложные сведения? Но лейтенант Величко объяснил, что 1-я и 2-я батареи были пополнены уже на ходу, за счет учебной батареи.

Строй — две шеренги — занял всю просеку. Впереди — майор Фарафонов, старший политрук, старший лейтенант Пашкин.

— Товарищи командиры и начальники! Сегодня на рассвете, без объявления войны, немецкие вооруженные силы вторглись в пределы нашей страны. Германия ни во что не ставит свои международные обязательства,— сказал, обратившись к строю, командир дивизиона.— В полосе обороны пятой армии главный удар нанесен, по-видимому, южнее Владимира-Волынского. Положение во Владимир-Волынском укрепрайоне неустойчиво... связь не восстановлена... Наши войска получили приказание атаковать агрессора всеми силами и отбросить его за государственную границу. Девяносто второй отдельный артиллерийский дивизион поступает в распоряжение начальника артиллерии восемьдесят седьмой стрелковой дивизии. Пехота двинулась в исходные районы и незамедлительно перейдет в наступление Товарищи командиры и политработники! Нам первым надлежит нанести ответный удар вероломному врагу, продемонстрировать мощь огня нашей артиллерии... Да здравствует наша Родина, Коммунистическая партия и Советское правительство!

В ответ трижды раздается над просекой «ура!». Сомнений больше нет, мы знаем, что делать!

Огонь!

3-я батарея двинулась обратным путем к мосту на речке Луга. Орудия наново замаскированы свежей зеленью, заметно ободрились люди. Прочь неизвестность.

Навстречу летел «хеншель». Колонна пехоты начала дружную стрельбу. Корректировщик развернулся и стал набирать высоту.

— Воздух!

В небе «юнкерсы», три десятка. Ведущий сверкнул крестами, ринулся в пике. Зенитчики открыли огонь. Воют сирены, грохочут разрывы бомб.

Ни один тягач не сбавил скорость, не остановился. Черная тень «юнкерса» мелькнула за стеклом, самолет взмыл вверх. Попадание бомбы казалось маловероятным, я чувствовал себя в безопасности.

Вдали показался монастырь, деревья на окраине Зимно. В лесу, где находился запасный выжидательный район, колонна остановилась.

— Район ОП фольварк Октавиан,— объявил лейтенант Величко.— Тот же, что утром, несколько ближе к домам. Основное направление... сорок семь ноль... Готовность к открытию огня одиннадцать часов пятьдесят пять минут. Гаранин, старший огневого разъезда, вперед немедленно. Теперь, товарищ лейтенант,— командир батареи обратился ко мне,— постарайтесь... на ОП необходим твердый порядок и темп. Я уезжаю... все, по местам!

Возле тягача собрались командиры орудий. Бомбежка все же задела огневые взводы. Потеряны два орудийных номера. Имели повреждения орудия.

— По местам! Марш! Остался справа фольварк Октавиан — восемь домов, в беспорядке разбросанные на поляне. Начальник огневого разъезда встретил орудия, развел по местам.

— Огневые взводы к бою... тягачи в укрытия!