Прошлое с нами (Книга вторая)

— Колонна... не колонна... полсотни машин... под тентами... подвозят грузы в Брусилов... севернее села просматривался участок дороги, два километра... я вывел разрывы.

С ПНП Пономарева около четырнадцати часов я наблюдал дорогу за Брусиловым. Никакого движения...

— По-видимому, немцы доставляют боеприпасы... днем... на самый передний край... готовятся...

Стрельба затихла. На окраине Подгорного во дворах повозки, пехотинцы. Стояла на возвышении церковь, окруженная старыми липами, — ветхое деревянное сооружение, крытое потемневшим от времени тесом.

Варавин не мог подняться на колокольню и устроился на ступеньках. Начинало темнеть. Я поднялся к приборам.

Тусклые огни окаймляли Чернигов. Более ярко светилось зарево в районе села Брусилова, напротив плацдарма, обрисовывая темневший вдали горизонт. С командиром дивизиона связи не было. С пехотой — тоже.

— До сих пор не найти пехоту, — Варавин выговаривал Смолькову. — Отправляйтесь обратно! Осмотрите район старого НП... узнайте, как там дела... сейчас двадцать один ноль. Возвратиться не позже двадцати двух тридцати.

Телефонисты помогли Варавину спять сапог. Видимых повреждений ног не было, но обувь одеть он не мог. Явился санинструктор-пехотинец, перебинтовал ногу, и Варавин, охая, перебрался под стену к месту ночлега.

— Пройдет, — морщился он, — посмотрим утром... устраивайтесь рядом... Помкомвзвода, вернется Смольков, поднимите меня.

* * *

Наступило утро. Со стороны Брусилова летел корректировщик. Отовсюду раздавались выстрелы. За домами отстукивала дробь счетверенная установка.

В щели переговаривались телефонисты. Варавин брился. С колокольни слышен голос Смолькова.

— ...везде пишешь... «орудийные вспышки»? А здесь даже время не поставил. Разве это схема целей? Черт знает что... плохо велось наблюдение... через десять минут чтобы записи были переделаны. Десять минут!

- — Вот, пожалуйста, — Варавин поднял голову, — Смолькову... через десять минут ... мне через пять... Сегодня мы взаимодействуем с подразделениями шестьдесят второй стрелковой дивизии... Я взгляну, как сделаны щели, и поднимусь к приборам.

— Молодцы, стенки отшлифовали чисто. Как связь? — Варавин говорил телефонистам.

— В порядке, товарищ комбат. Политрук справлялся о вашем самочувствии... доставили снаряды... Полчаса как старшина направил завтрак на НП, — доложил сержант.

На колокольню вела крутая расшатанная лестница. Под куполом — душный запах пересохшей древесины и пыли. На балках настил из досок, проложен проход к узким окнам. С помощью штырей крепились к брусу приборы — стереотруба у одного окна, буссоль у другого.

Варавин осматривал, местность. Командир отделения разведки перечислил обнаруженные цели на плацдарме и за Десной.

Впереди на расстоянии 3–5 километров лежал хутором Еньков. Дальше — река, за ней — развалины Чернигова. На севере, за лесом, проглядывал рукав Десны, дома населенного пункта, холмы плацдарма. На востоке — село Пески.

По сведениям, которые собрал Смольков, наша пехота севернее Подгорного отошла к заводи в исходное положение. Ее боевые порядки тянулись дальше, к стогам, и примыкали к позициям парашютистов.

Сегодня плацдарм, как растревоженный муравейник. Все пришло в движение — машины, мотоциклисты, повозки, кухни, люди бродят группами. Только на лугу, в западной части плацдарма, пусто. Ожила и высота «Скиф», оставленная парашютистами. На дороге поднималась легкая пыль.

Варавин подал команду «По местам!». Началась пристрелка кургана севернее села Пески, кажется, бывшего ПНП. Варавин перенес огонь на повозки, которые двигались в тыл.

Появился корректировщик. Начали рваться бризантные снаряды.

— Никак по церкви, — проговорил разведчик. Прошла минута. Четыре разрыва серыми змейками повисли в утреннем небе.

— Ну вот, накликал, — произнес недовольно другой. Очередь. Снова очередь. Балки дрожали, потрескивала обшивка, купол раскачивался, со всех щелей валила пыль.

Варавин продолжал стрельбу. После ввода корректур снаряды стали рваться ближе к повозкам. Лошади понеслись вскачь. Повозка опрокинулась, другие мчались галопом в укрытие за склоном.

Немецкие бризантные снаряды делали перелеты. Разведчик облегченно вздохнул. Обстрел прекратился. Командир батареи подал команду «Стой!».

— Вы думали немец целился вам в голову? — сказал Варавин разведчику. Он сидит, согнувшись на ступеньке, перед лестницей, собирается сойти вниз.

— Боязно, товарищ комбат.

— ...Сколько уже сменили НП... и ничего... а все боитесь?

— • Так точно, товарищ комбат... да ведь в таком месте... на колокольне... не были ни разу... и лестница... гляди... завалится, — оправдывался разведчик.

— Немец ведет обстрел площади... понимаете? Как говорит пехота... бросает по деревне снаряды...

— ...то-то... бросает... ждешь... чтобы не попал...

— Ну, тут уж, — Варавин помолчал. — Мы все равны.., никто не знает свой жребий... дайте пройти... и без команды не оставляйте свое место.

Варавин -спустился вниз, к телефону, стал докладывать командиру дивизиона о том, что происходит в секторе батареи.