Прошлогодняя синева

У меня в сердце новый норов,
В сердце бледная грусть залегла;
Бледнее, чем лица актеров,
Потерявших свои зеркала.

Ревностью, конечно, измучен,

Я удавил больную любовь.
Мне безразличен скрип уключин,
В лодке от меня уплывшей вновь.

«Все страны обойди, объезди. —

Золоторуннее не найдешь».
Верно, вечерние созвездья
Мне навязывали эту ложь.

Но любовь моя не привыкла,

Что не допито ее вино. —
Клеопатры моего цикла.
Догорело рыжее руно.

Май-июнь 1912, Лебедин

В последний раз

Палладе Богдановой-Бельской

Обожги в последний раз,
Как обугленным железом,
Глаз, миндалевидных глаз,
Семитическим разрезом.

В барельефах старых ваз

Мы угаданы: ведь завтра
Двинут кормы на Кавказ
К новым ласкам аргонавта.

Много сказок, кроме нас,

В давних свитках время стерло.
Уст оправленный алмаз,
Как в стекло, вонзай же в горло! —

Окровавится атлас,

Будет душно в красных сводах.
Жалом глаз, за долгий отдых,
Обожги в последний раз.

Апрель 1912

Кровавое рондо

Звезда мне рассекла сердце…

М.А. Кузмин

Поторопись, уверенный анатом.
Забота ль нам, что скальпель слишком туп. —
Не может сердце снова стать пернатым,
Рассечено рассеченным гранатом
Таких немыслимо-кровавых губ.

Еще живет, и каждый жизнен атом. —

Не надо этих любопытных луп,
Что вену тонкую являют нам — канатом.
Поторопись! —

Нам суждено (сегодня, здесь женатым)

Исторгнуть кровь: — на месте сладких круп
Приятный дар неведомым пенатам.
Вот — сердце. Кровь так жертвенно красна там.
Сегодня бьется — завтра будет труп…
Поторопись!

Январь 1913

«Закат уснул в твоих ресницах…»

Закат уснул в твоих ресницах,
На плечи бросив конфетти,
И шепчет мне, как в небылицах:
Венков в любви не расплести.

Да, я в плену венков бумажных,

Колец истертого стекла,
И в сети слов, как я, продажных,
Меня покорность завлекла.

И будет боль, и будут вздохи,

Но я, притворщик, не умру:
Ведь не впервые только крохи
Достанутся мне на пиру.

Друзьями я давно потерян,

И мной потеряны друзья.
На старый благовест вечерен
Не поведет меня стезя.

Венки любви одни не меркнут,

Одно я знаю: не уйти
Ни от тебя, кем я отвергнут,
Ни от закатных конфетти.

Декабрь 1911

Возвращение

К тебе, первопрестольная,
Я умирающий в пути,
Прости измены вольные,
Как и невольные прости!

Другие дарят радостью, —

Уготовавшую же крест,
С молитвословной сладостью,
Зову невестою невест.

Как все благие воины,

Дорогой в Иерусалим,
И я не ем убоины,
И хлеб мой не солим.

Вручи ж ключи привратницы,

И, позволяя изойти
Свечой Страстною Пятницы,
Первопрестольная — прости?

Сентябрь 1912

Сердце-зеркало