Прошлогодний демон и Женя-главбух

— Я так долго не выдержу, — подлил Гений масла в огонь, крепче прижимая к себе, — куртка мешает.

— Не только куртка, — еле слышно прошептала Женя, представляя, что именно снимет с него, когда появится возможность.

Ватрушка выехала на ровную поверхность. Подниматься на ноги не было никакого желания…Хотелось и дальше утопать в его объятиях, причудливой смеси тепла чужого тела и холода окружающего пространства.

— Эй голубки! — окликнул знакомый голос. Женя повернулась и увидела Соню, чинно восседающую на санях, запряженных тройкой лошадей. — Составьте нам компанию на второй круг.

— Соглашайся, — прошептал Гений, — летом там было чертовски красиво.

— У нас нет выхода, — спокойно сообщила тезка. — Соня не знает слова "нет".

Забрались в сани, уселись рядом. Женя без стеснения положила голову спутнику на плечо, казалось, они знакомы уже тысячу лет. Гений взял ее руки в свои. Она сняла варежки, но холодно не было, напротив, ладони будто обжигало прикосновениями. Вокруг плыли припорошенные снегом деревья, красовались игрушечные корпуса то ли "Прыткой девы", то ли другого дома отдыха, а Жене отчего-то захотелось растопить камин и вечность сидеть напротив, глядя на огонь. Вожделение отпустило, осталось лишь желание смотреть на пожирающее дерево пламя.

Вернулись, когда до обеда оставалось полчаса. Соня скомандовала разойтись по номерам и приготовиться к трапезе. В люкс Женя возвращалась без предвкушения, страсть уступила место спокойному удовлетворению, а прикосновения спутника навевали скорее нежность, чем желание. Тот, вообще, казалось, пошел на попятную: никаких поползновений не совершал, все больше говорил о ерунде.

Зашли внутрь и остановились в прихожей. Гений улыбнулся и, ничего не говоря, начал раздевать тезку. Осторожно расстегнул молнию на куртке, снял шапку, размотал шарф. Аккуратно повесил все на вешалку. Неспешно разделся сам. Подождал, пока Женя победит ботинки и скинет дутые брюки, оставаясь в длинном свитере и леггинсах. Смерил ее взглядом и покачал головой.

— О чем ты думаешь? — с тревогой спросила Женя, подозревая, что без очарования зимних развлечений разонравилась ему. Было бы очень обидно, если бы то, что так хорошо начиналось, закончилось пшиком.

Подошел почти вплотную и взял лицо в ладони. Посмотрел в глаза.

— Думаю: хорошо, что сейчас зима, изображать равнодушие проще. Где-то читал, что женщинам нравится игра в кошки-мышки.

Запустил ладонь тезке в шевелюру и повторил уличный трюк с поцелуем. Только в этот раз оказался жарче, требовательнее и смелее. Женя закрыла глаза. Спокойствие как рукой сняло. Хладнокровие забилось испуганной псиной и спряталось в задворки сознания. Осталось вожделение: животное, нетерпеливое, бешеное. Губы Гения одаривали бесстыдными поцелуями, руки бессовестно блуждали по телу, а Жене хотелось лишь одного — чтобы он не останавливался. Чтобы его тоже захватили инстинкты, а мысли заполнило ее тело.

До круглой кровати дошли не сразу, сперва занимались любовью на диване в коридоре, переделанном в гостиную. Уже обессилено уткнувшись Гению в плечо, Женя мысленно воздала должное тому, кто подбирал мебель: чтобы усесться на колени мужчине диван оказался идеален. Смеясь, сообщила об этом тезке, тот лишь улыбнулся и, подхватив на руки, потащил в спальню. Вынудил забыть про обстановку, номер, дизайн. Оставил лишь нетерпение, жажду единения и сумасбродную нежность. Про камин и вечность Жене даже вспоминать было стыдно.

Очнулись ближе к вечеру, когда голод все-таки напомнил, что завтракали они плохо, а обед и вовсе пропустили. Гений чмокнул тезку в висок и потянулся к будильнику, стоящему на прикроватной тумбе. Циферблат показывал девятнадцать сорок пять, до Нового года оставалось чуть больше четырех часов.

9

— Пора собираться на праздничный ужин… — констатировал мужчина, нехотя выпуская тезку из объятий.

— Чур, я первая в душ! — Женя чмокнула его в губы и слезла с кровати.

— Не больше сорока минут, — строго заметил Гений.

Нежно хлопнул по попе для скорости. Женщина подмигнула:

— Постучишься, если что, — и выскользнула из комнаты.

Гений встал, натянул халат и подошел к окну. Опять валил снег. Медленно кружась и неслышно падая на землю, напоминая о холодной вечности и бренности сущего. Мужчина вздохнул и потер руками подбородок. Предполагаемый скандал он продумал до мелочей, тщательно и подробно, еще в тот день, когда увидел личное дело Евгении Кривайко у Горацио. Сейчас возникла только одна загвоздка — воплощать его в жизнь решительно не хотелось.

Гений и раньше встречался со смертными женщинами, создавая себе человеческое тело, но никогда еще не чувствовал себя так волшебно. Прикосновения тезки, ее смех, звук ее голоса, ласки — все это не только заставляло глупое человеческое сердце биться быстрее, но и наполняло непривычным теплом саму сущность Гения. Вряд ли демоны могли похвастаться таким же, как смертные, спектром испытываемых чувств — долгая жизнь накладывала отпечаток — но если переводить с вечного на человеческий, Гений мог смело утверждать, что влюблен. Еще едва зримо, но уже обжигающе и глубоко.