Прошлой ночью в XV веке

О случившемся несчастье я узнал на следующий день, в восемь сорок пять утра. Я ехал в налоговое управление, слушая вполуха «Утреннюю передачу Сержа». Это был отставной психолог из столицы, который долгое время вел популярнейшие ночные хроники по «Франс-Энтер», пока директор канала, взъевшись на него за что-то, не сослал беднягу в провинцию, на канал «Франс-Блё-Берри». Это был полный крах для такого рационалиста, зубоскала и кумира парижских ночей: здесь Сержу выделили всего два часа, с семи до девяти утра, и в этом зазоре ему приходилось отвечать на вопросы радиослушателей по поводу общения с умершими, сглаза коров и урожаев, загубленных на корню зловредными колдунами.

Обычно эти идиотские истории меня скорее забавляли. Бывало, я даже похихикивал, как и сам ведущий, над губительными последствиями суеверия этой темной запуганной деревенщины, которую он пытался привести в чувство с помощью сарказма и фрейдистской логики. Но сегодня утром меня охватило странное гневное возмущение. Сам не знаю, отчего я принял на свой счет издевки Сержа Лаказа и почувствовал солидарность со слушателями, которые отваживались заявлять, что столкнулись с чем-то необъяснимым, и которых эта бывшая столичная знаменитость, этот циник поднимал на смех, вымещая свое изгнание на невинных людях. В ту минуту, когда я слушал рассказ дорожного рабочего, угодившего вместе со своим трактором в канаву из-за блуждающего огонька, у меня запищал мобильник. Звонила жена Рафаэля Мартинеса. Перемежая рыдания воплями: «Тише вы там!», обращенными к своей малышне, она сообщила мне о постигшей их беде.

Вчера после ужина мой коллега подключил флэшку к своему компьютеру, собираясь поработать над бухгалтерской отчетностью Green War. Через Интернет он подсоединился к терминалу нашей бригады, где имелся пакет программ по проверке сведений путем сопоставления, и тут на экране возник рыцарь в доспехах, с надписью: «Смерть тебе, подлый холоп! Я сметаю все, что стоит на моем пути!» Когда Рафаэль понял, что вирус за несколько секунд уничтожил все его личные файлы и, вдобавок, заразил компьютеры налогового Центра, он грохнулся в обморок. «Неотложка» увезла его в реанимацию госпиталя Жорж Санд.

Доехав до первого же перекрестка, я свернул в сторону Буржа и прямо из машины связался с бригадой. Системный администратор по сетевому программному обеспечению успокоил меня: их антивирусные программы и обновленные версии сократили размеры катастрофы, и зараженными остались лишь около ста налоговых деклараций и текущих проверок. Зато врач «неотложки» был настроен куда менее оптимистично:

— Нервный шок спровоцировал у больного множественные тяжелые патологии. Кроме того, он страдает помутнением сознания, речь у него абсолютно бессвязная.

— А что он говорит?

— Что он забыл сменить луковицу, это, мол, и есть причина всех несчастий, ну, и прочий бред…

У меня пересохло в горле, я не знал, что и сказать. Если мой коллега считал, что его заколдовали обитатели замка, да еще с помощью компьютерного вируса, вряд ли стоило посвящать в это лечащих врачей. Я ограничился разъяснением, что это отнюдь не симптомы слабоумия, а просто терминология, принятая в налоговом жаргоне для сокрытия профессиональной тайны. Реаниматора мои слова вполне устроили, он не стал развивать эту тему, поблагодарил за то, что я успокоил его насчет умственного состояния пациента, и занялся другими делами.

Посещения больных здесь не разрешались, и я передал Рафаэлю записку, где сообщил, что все в порядке, вирус под контролем, а дальнейшим расследованием махинаций Green War я займусь сам. Потом заскочил к нему домой, с большим трудом разыскал среди кроваток и сосок его флэшку и поехал в управление, где и отдал ее на анализ в отдел техобслуживания.

До середины дня я участвовал в процедуре спасения и восстановления зараженных досье. Когда техник подтвердил, что вирус действительно проник к нам через флэшку Рафаэля, я попросил его съездить вместе со мной в офис Green War.

* * *

Морис Пикар и Джонатан Прайс беседовали с журналистом из «Берри репюбликен», которого тут же призвали в свидетели их доброй воли по отношению к налоговой инквизиции. Мой техник подключил свой детектор к их жесткому диску, с которого Рафаэль скачал все данные, и буквально через несколько минут вынес вердикт:

— Защита не тронута; вирусов, червей, троянов, ботов, шпионских и фишинговых средств не наблюдается, куки — чистые.

Увидев, что я не реагирую, он перевел:

— Нет тут никаких вирусов. Этот жесткий диск не подвергался атакам и сам никого не заражал.

Англичанин пошел провожать репортера, а малыш ПГД — сегодня он вырядился, вместо клетчатой рубашки, в свитер с принтом, изображающим сбор трансгенной кукурузы, — обратил ко мне свое остренькое личико, сморщенное в сладкой улыбке:

— Весьма сочувствую вашему коллеге, но этот вирус он подцепил где-то в другом месте, скорее всего, на каком-нибудь порносайте.

Я вздрогнул и спросил, стараясь говорить как можно спокойнее:

— Это откуда же у вас такие сведения?