Прошу любить и не жаловаться

– Дело было так. Однажды её папа Арнольд Викентьевич Шпок, прославленный кулинар, ехал в своём лимузине из одного города в другой (а он, как известно, жутко любит давать мастер-классы подрастающему поколению кулинаров!), так вот, ехал он как-то раз в какой-то городишко нашей необъятной матушки России и остановился у придорожного кафе. Ему захотелось пи-пи, извините, – я перевела дыхание, обвела внимательных слушателей глазами и продолжила. – В это же самое время из другого города в своём жигулёнке (это наш Миша так называет папин форд) ехал наш папа, один, и ему тоже захотелось пи-пи. Ну вы понимаете, дальняя дорога, а мужчины они уже немолодые…

– Понимаем, – кивнул Миша. – Продолжай, любимая!

– Так вот. Встретились наши мужики в сортире, извините за подробности, у… – как это у вас называется?

– Писсуара! – в один голос подсказали Семён с Мишей.

– Точно! Стоят, значит, они рядышком и делают свои дела, и, знамо дело, разговорились о том о сем.

– У писсуара? – хихикнул Сёма.

– У него, Сёмочка. Не перебивай! В процессе разговора выяснилось, что у наших мужчин, оказывается, одна и та же сфера деятельности. И решили они продолжить знакомство за чашкой чая в этом придорожном заведении. Логично, господа?

– Логично, – кивнули все.

– Поскольку наш папа не любит, когда его обслуживает мужчина – ну есть у него такая слабость, простим ему её, – он попросил официанта, чтобы кофе с мороженым им подносила девушка. Но, как на грех, в этот час ни одной особы женского полу в кафе не наблюдалось. Что делает наш Арнольд Викентьевич Шпок?

– Зовёт свою дочь Люсю? – догадался Миша. Он с восхищением следил за моим рассказом, и это добавляло жару в топку моего воображения!

– Правильно, любимый! – похвалила я Мишу. – Люся-то в это время сидела в папиной машине! А в туалет ей не хотелось, поскольку, как мы догадались, она не была престарелым дядей и с мочеполовой системой у девочки всё было в порядке! Пока наш папа Эдуард Горальдович разбирался с персоналом придорожного заведения, Арнольд Викентьевич быстренько сбегал к своему лимузину и притащил свою трепетную дочурку, которая сначала, понятное дело, идти-то не хотела!

– Почему? – удивился Семён.

– А с какой стати девочка должна обслуживать старикана, даже будь он трижды миллионером?

– Как же отец её уговорил?

– С помощью мороженого! – я победно посмотрела на Мишу. – Я же говорила, что больше всего на свете наша Люсенька любит мороженое! И за то, что дочурка принесёт на подносе старикану кофе, отец пообещал купить ей полтора килограмма пломбира!

– А дальше? – все заворожённо смотрели на меня. Нет высшего наслаждения рассказчику, чем блестящие глаза слушателей!

– Надо вам сказать, дорогие мои, что Люся наша – красавица хоть куда! Точёная фигурка, длинные ресницы, длинные ноги, длинные волосы – в общем, дылда! Высокая, метр девяносто.

– Ого! – присвистнули все.

– Да! А Мишин папенька у нас поменьше росточком будет. Метр шестьдесят три, да, Миш?

– Метр шестьдесят четыре! – с гордостью уточнил Миша.

– Да. Так вот. Люсе повезло. Наш папа очень любит красивых девушек.

– Кто же их не любит? – встрял Семён.

– Я не люблю! – отрезала я. – И папе нашему тоже повезло. Люся любит мороженое.

– Как удачно всё сложилось! – улыбнулся Миша.

– Согласна, милый! Когда папа увидел Люсю, он тоже подумал, что ему повезло. А когда Люся увидела мороженое на подносе у папы, она тоже решила, что у неё сегодня удачный день, и похвалила себя за сговорчивость. Но больше всего обрадовался Арнольд Викентьевич!

– Почему? – в один голос спросили все.

– Он и дылду дочку пристроил, и от обещания, данного Люсе, отбрехался! Ведь всё мороженое, которое отныне кушала наша Люся, покупал теперь ей Эдуард Горальдович! Я закончила, прошу ваши аплодисменты!

Они не заставили себя ждать. Раскланявшись, я села и подвинула к себе чашку с остывшим кофе.

– Да-а-а, – задумчиво произнёс Семён. – У богатых свои причуды!

– И не говори… – умильно посмотрел на меня Миша.

– Всё, дорогие мои, – поднялась с места Даша, – мне нужно ехать в ресторан. Там кое-какие вопросы остались ещё нерешёнными. Вернусь через пару часов. За это время, милый, обзвони, пожалуйста, всех гостей, напомни тем, кто забыл, о празднике…

– Мамочки… – пролепетала я.

– Что случилось, Жень, тебе опять плохо? – кинулись ко мне все.

– Плохо! Мне очень плохо оттого, что я забыла поздравить свою подругу!

– И я! – спохватился Миша.

– Ребята, когда вы вышли на кухню, вы были такие счастливые, что я не стал вам напоминать… – извиняющимся голосом сказал Семён.

– Даша! Моя дорогая, любимая Даша! Прости меня, что заставила тебя страдать! – я обняла подругу и разревелась.

– Ты что, глупышка! – поцеловала меня Даша.

– Не успокаивай меня, я предательница! – ещё сильнее заплакала я. – Нет мне прощения!

– Вот дурёха! – Дашка погладила меня по голове. Я всхлипнула.

– Я принесу тебе сейчас наш подарок! – и умчалась в комнату.

Когда я вернулась на кухню, у Миши на коленях сидела Алиска.

– Вот так, нельзя мужчину на пять минут оставить! – шмыгнула я носом.

– Не плачь, Женя, мы тебе лучше жениха найдём! – успокоила меня Алиска.