Прошу повторить убийство

После этих слов офицера милиции в салоне наступила полная тишина.

— Повторяю, — продолжал полковник, — целью преступника было убийство. Если бы не случайность, ювелир был бы уже мертв. Преступник все хорошо рассчитал, он только не смог предвидеть, что пан Доброзлоцкий после того, как выпил чай за ужином, попросит горничную принести еще чашку чая в его комнату. Кто–то из присутствующих правильно заметил во время допроса, что чай спас ювелиру жизнь. Если бы не чай, пани Рузя не пошла бы наверх и не увидела бы этого ужасного преступления. Никого не удивило бы отсутствие ювелира на «Кобре». Он не любил телевизор и редко его смотрел. Следовательно, отсутствие пана Доброзлоцкого было бы замечено только за завтраком. Тогда кто–то из служащих пансионата поднялся бы к нему в комнату и нашел его мертвым. Он бы умер уже от потери крови. К счастью, благодаря чашке чая раненого обнаружили уже через несколько минут после совершения преступления. Именно наложенная пани профессор повязка и быстрый приезд «скорой помощи» помогли спасти человеку жизнь. После выздоровления пан Доброзлоцкий должен сделать золотую коробку для осколков разбитой чашки и беречь их, как самые ценные драгоценности, а пани Роговичову горячо поблагодарить.

Под устремленными на нее взглядами всех присутствующих пани профессор густо покраснела.

— Если бы тело было обнаружено только утром, милиция нашла бы лестницу, приставленную к балкону, и шкатулку на газоне. Но уже не нашла бы молотка. Он уже лежал бы вытертый на своем месте вместе с другими инструментами. Подозрения пали бы на определенных молодых людей, которые часто пользовались этой лестницей в целях, известных только им самим.

В салоне рассмеялись. Пани Зося смеялась громче всех. Зато ее «гуральская гвардия» имела выражения лиц, достойные сожаления.

— Быть может, преступник каким–либо способом, хотя бы даже путем подбрасывания одного, наименее ценного, кольца еще больше запутал бы этих молодых людей в дело об убийстве. Об этом теперь трудно говорить. А может быть, удовольствовался тем, что милиция поверила в какого–то неуловимого бандита, который поздним вечером или ночью вторгся на территорию «Карлтона». Потому что даже при точном установлении времени смерти милиция не смогла бы установить время совершения преступления. Сколько времени жил ювелир после того, как ему был нанесен удар? На этот вопрос не смог бы ответить даже самый лучший врач. Обитатели пансионата оказались бы вне всяких подозрений. Они посмотрели бы телевизионную программу, потом вернулись бы в свои комнаты и легли спать. Такой была первая версия нападения, которую преступник собирался предложить милиции. Но чашка чая перечеркнула эти расчеты. Автоматически пришлось включать в действие второй вариант, впрочем, тоже хорошо рассчитанный, я должен признать это как специалист. Не удалось вовремя спрятать молоток, поэтому подозреваемыми будут все обитатели «Карлтона», даже «гуральская гвардия» пани Зоси, появившаяся, как по заказу, через несколько минут после ужасного открытия. Кроме того, чего преступник вероятно не предвидел, пан Яцек Пацына появился в «Карлтоне» еще до нападения, чтобы уладить кое–какие свои личные дела, что позволило бросить на него подозрения дополнительно.

Лицо у Яцека было перепуганным, а пани Зося снова рассмеялась.

— Я должен вам пояснить, что преступник собирался позднее убрать орудие убийства. Молоток был бы хорошо вымыт и отправился бы на свое место. Поэтому преступник не оставил его в комнате и не выбросил вместе со шкатулкой из окна. Если бы пани Рузя не обнаружила так рано совершенного преступления, милиция никогда не смогла бы точно установить, чем был нанесен ювелиру смертельный удар. Но, пользуясь молотком, преступник должен был, однако, помнить о том, чтобы положить его назад на канапе. Преждевременное исчезновение этого предмета могло бы кому–то из вас броситься в глаза. Кроме того, преступник располагал очень коротким временем, ведь самое главное для него было хорошо спрятать драгоценности. Поэтому этот молоток пока вернулся на канапе, что потом позволило пану подпоручнику идентифицировать его как орудие преступления.

— А лестница? — заметил редактор Бурский. — Лестница ведь исключает участие жителей «Карлтона» в преступлении.