Прошу повторить убийство

— Мысль о приставной лестнице была, пожалуй, самой гениальной в преступном плане. У этой лестницы была двойная цель. Одна — если милиция не заметит молотка, все еще лежащего в холле, тогда версия о том, что преступник пришел снаружи, будет самой правдивой. Другая — если молоток будет найден и будет установлено, что именно им разбита голова ювелира, лестница вызовет самые большие сомнения при ведении следствия. Просто будет неизвестно, что делать с этим фактом. Но и здесь преступник не смог предвидеть некоторых обстоятельств. Во дворе было темно, преступник не предполагал, что кто–то выйдет на балкон, а кто–то другой будет выглядывать на балкон через застекленную дверь своей комнаты. Этим способом милиция смогла установить, что в момент совершения преступления лестницы под балконом не было.

— Не было? Разве это возможно? Откуда эта уверенность? — раздались вопросы с разных сторон.

— Мы установили, что, вне всяких сомнений, во время совершения преступления лестницы под балконом не было. Это очень важное обстоятельство. Особенно для пани Медзяновской и двух спортсменов, так как это исключает их участие в преступлении. Факт, что лестницы под балконом не было, подтвердили два человека: пани Захвытович и пан Крабе. Это подтвердил также портье, который сказал в своих показаниях, что, когда он бежал на виллу «Соколик», чтобы вызвать по телефону «скорую помощь», лестницы он не заметил, хотя двукратно должен был бы мимо нее проходить: по дороге на соседнюю виллу и, возвращаясь в «Карлтон». Признаю, что сначала мы не обратили внимания на эту часть показаний.

— Лестницы наверняка не было! — согласился пан Ясь. — Я сразу хотел об этом сказать, когда пан директор вошел в салон и сказал, что милиция нашла лестницу, приставленную к балкону.

— Одновременно мы установили еще одну важную вещь. Было исключено совершение преступления в течение тех двух минут, которые прошли между встречей всех обитателей пансионата в салоне для просмотра «Кобры» и тем, как пани Рузя пошла наверх с чашкой чая. Потому что теоретически и такую возможность мы должны были принимать во внимание. Тогда все присутствующие в салоне имели бы железное алиби, не поддающееся никакому опровержению. Но убийство было совершено в другое время. Пани Зося показала, что когда она спустилась вниз, а она пришла в салон одна из последних, молоток лежал на канапе. Но не там, куда пани Зося его положила, а на другом конце канапе, следовательно, его уже использовали.

По мере того, как полковник говорил, интерес у присутствующих в салоне все возрастал.

Курящие не выпускали изо рта сигарет.

— Здесь страшно много дыма, вы позволите, я открою окна?

— Пожалуйста, — сказал полковник, — только не советую вам слишком высовываться из них, потому что внизу стоят милиционеры, которые могут неправильно понять ваше движение.

Инженер открыл окно, а полковник вернулся к прерванному рассказу.

— Итак, мы говорим о лестнице. Все факты говорят, что она была приставлена к балкону уже тогда, когда пани Рузя нашла раненого, а портье вернулся из «Соколика» после вызова милиции и «скорой помощи». Но кто мог поставить туда эту несчастную лестницу? Подозрение падает на четырех людей. Портье, который еще раз выходил из «Карлтона», чтобы открыть ворота. Директор, который мог незаметно выйти из дома через черный ход, ведущий из подвала во двор виллы. Два наших спортсмена, которые именно тогда направлялись в пансионат и, вероятно, находились поблизости. Поскольку этих двух человек мы уже исключили как непосредственных участников нападения, можно было предположить, что они приставили лестницу, действуя как сообщники. И тогда всем было бы ясно, что они являются сообщниками пани Зоси.

Все взгляды были направлены на этот раз в сторону артистки. Она даже побледнела.

— Это неправда! Я не убивала…

— Да. Это неправда, — согласился полковник. — Пан Земак показал, что видел, как вы вышли из своей комнаты и отправились вниз. Молоток тогда уже лежал внизу. Пан Крабе, живущий в соседней комнате, также не заметил, чтобы в критические часы пани Захвытович покидала свою комнату. Впрочем, в таком преступлении сговор, к тому же сразу с двумя помощниками, был бы огромным риском. Поэтому из списка подозреваемых мы должны исключить как пани Зосю, так и двух молодых людей как предполагаемых сообщников.

Было слышно, как эти трое облегченно вздохнули и зашевелились.

— Пан Ясь также имел возможность подставить лестницу, — продолжал Эдвард Лясота, — но тогда он не говорил бы, что перед этим ее не видел. Ведь в его интересах было утверждать, что по дороге из «Карлтона» в «Соколик» он заметил приставленную к балкону лестницу. Кроме того, зачем было портье приставлять лестницу? Ведь мы же точно знаем, что на ювелира напал не он. Он тогда находился на кухне, которую покинул только после известия, что телевизор отремонтирован. Точно таким же алиби располагает и директор пансионата. Он, как обычно, выдавал в кухне ужин, а потом пошел на второй этаж в свою квартиру, откуда пришел смотреть телевизор, вместе с сыновьями.