Прошу повторить убийство

— Да. У нас уже есть результаты. Я как раз хотел вам об этом доложить. Это довольно спокойный район. Много лет здесь не было никаких преступлений. Встречались только кражи, большинство из которых раскрыто. Есть только одно интересное наблюдение. Время от времени случались довольно интересные кражи. Владельцы квартир замечали, что из их квартир таинственным образом исчезали драгоценности и деньги, и ничего больше. Причем потерпевшие даже не могли точно установить, когда их обокрали. Преступник проникал в квартиру, забирал наличные или золото, не оставляя никаких следов. Кража обнаруживалась только тогда, когда для чего–то требовались деньги или когда хозяйка, открыв шкатулку с драгоценностями, обнаруживала там пустоту.

— Интересно.

— Преступники найдены не были, хотя ущерб часто бывал довольно серьезным. Они не оставляли после себя никаких следов, отпечатков пальцев, также не было замечено, что кто–то подозрительный крутился поблизости. Весьма загадочные истории.

— А замки?

— Наши специалисты их исследовали: никаких царапин, повреждений, следов отмычек.

— Да. Квартирных воров трудно обнаружить.

— Мы тоже так думали. Но две кражи исключили эту гипотезу. Один раз кража произошла в квартире бездетных супругов. В другой раз кража произошла тогда, когда все семейство выехало в Закопане и дома оставался только один мужчина. Ни один из пострадавших не имел ни постоянной, ни приходящей прислуги. В течение пяти лет совершено семь таких краж. Последняя была в июне.

— Загадочная история, — согласился прокурор, — но вряд ли здесь есть какая–то связь с нашей. На улице Бучка преступник попал в квартиру, потому что жертва сама отворила ему дверь.

— Подобного преступления в этом районе не было.

На следующий день Ханка не пришла. Это было даже хорошо, потому что поручник был в плохом настроении. Согласно плану, на одной из улиц Щецина были задержаны две девочки и немедленно доставлены в коменду. Маленькие хулиганки сразу утратили весь свой апломб, хотя на улице при задержании вели себя не самым лучшим образом. Во время беседы с капитаном Осиньской они с плачем признались во всем. Поскольку девочки учились плохо, родители ограничивали их в карманных деньгах. И чтобы раздобыть немного денег на кино или на сласти, девочки ходили по квартирам и говорили, что собирают макулатуру, бутылки, корки от апельсинов. Корки покупал один кондитер, а бутылки они сдавали в магазин.

— А для чего выбрасывали макулатуру? — спросила пани капитан.

— Потому что она тяжелая, а нести ее надо далеко. И платят только злотый за килограмм. Это невыгодно. За каждую бутылку дают злотый в любом магазине. А за корки пан кондитер платит аж по тридцать злотых за килограмм. И еще может угостить пирожным. Но люди дают мало корок. Легче всего достать макулатуру. Когда не было бутылок, мы иногда брали и бумагу, но редко.

— Но зачем вы спрашивали макулатуру?

— Потому что если не скажешь, что мы собираем для школы макулатуру, то ни бутылок, ни корок люди давать не хотят. Поэтому начинать всегда лучше с макулатуры, — объяснила маленький психолог.

После долгой беседы специалист по несовершеннолетним пришла к выводу, что девочки сказали правду и больше ничего у них узнать не удастся.

Таким образом, после шести дней следствие вернулось к отправной точке. Никаких следов. Никаких подозрений. Напрасно поручник высылал на разведку «дитя Щецина» — Адама Малиняка и других. Все они вернулись ни с чем.

Прокуратура нервничала, а дело не трогалось с места. Убийца Люции Росиньской все еще ходил на свободе, а украденные восемьдесят шесть тысяч злотых канули, как камень в воду.

В субботу появилась Ханка Врублевская. Она была уже в хорошем настроении. Настроение же поручника Видерского было все еще подавленным. Он проклинал тот день, когда ему поручили вести это дело. У девушки тоже не было никаких новых сообщений. Однако она не считала себя побежденной. Теперь она сама начала задавать вопросы офицеру милиции:

— Вы приехали на Бучка сразу после известия о преступлении?

— Первым туда приехал патруль на радиомашине. Я приехал на десять минут позже вместе с оперативной группой.

— В квартире что–нибудь трогали?

— Пани Легатова сказала, что она вообще не входила в квартиру. А после прибытия милиции уже никто в нее не входил. Кроме того, никто ни к чему не должен был прикасаться до приезда оперативной группы.

— Вы видели на столе в кухне продукты?

— Видел.

— Что там было?

— Лежало масло, какая–то ветчина, курица. Если вам нужны подробности, можно посмотреть в протоколе. Эти продукты Росиньская купила по просьбе дочери.

— Они лежали на столе? Завернутые в бумагу?

— Ветчина была в бумаге или в бумажном пакете. Масло в фирменной упаковке. Курица в целлофане, как ее продают в магазинах.

— В чем это пани Росиньская принесла?

— В сетке. Сетку мы нашли сверху в ее сумочке.

— Это очень интересно.

— Не вижу в этом ничего интересного. А собственно почему вы меня допрашиваете?

— Узнаете в свое время, — таинственно сказала Ханка.