Проснись, когда умрешь

После баньки Ольге явно стало лучше. Она надела одежду, которую приготовила ей баба Либуша: белую рубашку с вышитыми рукавами, красную широкую длинную юбку и повязалась зеленым расшитым поясом. «Ну просто баба на чайник, ужас какой-то! В каком веке это носили? Точно не в двадцатом. Прям лубочная картинка с деревенской девушкой на переднем плане», – злилась Ольга, заходя в дом.

– Эти костюмы еще семнадцатого века, принадлежали бабушке моей бабушки. Они особенные. Их надевали только по важным датам…– опять не поворачивая головы в сторону только что вошедшей в дом Ольги, сказала баба Либуша.

– Олька, как тебе идет! Ты зря платья и юбки не носишь! – восхищенно воскликнула Юля.

Лелька рассматривала Ольгу и, поджав губу, добавила:

– Неплохо, очень миленько. Толстит немного, а так ничего… Ладно, я пойду на закат посмотрю. Баба Либуша, а можно я молочка и хлебушка на улице еще покушаю?

– Конечно, можно. И ты, Оленька, поела бы на улице вместе с Лелей. Сейчас солнышко заходит, очень красиво, а потом на улицу выходить нельзя будет. Звери здесь разные ходят, – она выразительно посмотрела на Лелю, делая ударение на словах «звери разные», но та, покраснев, схватила крынку молока, огромный ломоть хлеба и выпорхнула из дома.

Ольга тоже вышла следом за ней: надо было ребят встретить и накормить.

Ребята с жадностью набросились на еду, засев в кустах недалеко от дома бабы Либуши. Утолив голод, они разлеглись на траве и стали расспрашивать девочек о хозяйке дома. Леля тараторила всякую глупость, стараясь в первую очередь обратить внимание Олега на себя, такую прекрасную в белом платье.

Олег, не отрываясь, смотрел на Ольгу:

– Тебе так идет этот наряд! Он просто создан для тебя!

Леля не на шутку разозлилась:

– Конечно, образ деревенской девушки Ольке ближе, чем московской гламурной красавицы.

Олег вступился за подругу:

– Отстань, Лелька! Как вы со своим «гламур-тужут» надоели. Как клоны какие-то ходите, все одинаковые. Да, стройные, да, ухоженные, но все на одно лицо. Отстань, Лелька, от Ольги. Тебе, между прочим, это белое длинное платье идет больше, чем твои мини-юбки.

– Тебе, Олег не в XXI веке жить, а среди тургеневских барышень тусоваться, – разозлилась Лелька, хотя замечание, что ей идет белое платье, приняла.

«Надо, когда вернусь в Москву, над образом поработать. Что-нибудь романтическое и скромненькое придумать. Олегу явно стиль “тургеневской девушки” ближе, вон как на эту лохушку периферийную уставился».

– Ладно, нам идти надо, Либушка может что-нибудь заподозрить, – вставая с земли, отряхивая ставшее любимым белое платье, проворчала Леля.

– А нам что же делать? – остановил девчонок Сергей, – как дальше-то? Здесь ночь проводить?

– А ты что предлагаешь? – удивился Олег.

– Ну, я не знаю. Спать очень хочется, да и в баньке я с удовольствием помылся бы.

– Оль, а ты что думаешь? – Олег внимательно посмотрел на Ольгу.

– Может, и вправду все вместе к бабушке пойдем? Она добрая, – Леля схватила Олега за руку, чтобы поднять с земли.

– Нельзя. Она, может, и нормальная, но я помню, в каком восторге от Эстер вначале была. Эта бабушка тоже не простая: мысли читает и вообще странная какая-то, загадками говорит… Нет, нельзя всем вместе. Надо ночь пережить, а дальше видно будет, – сказала Ольга.

– Наверное, ты права. Мы близко к дому подходить не будем, здесь в сене спрячемся, по очереди дежурить будем, за домом наблюдать, – поддержал Олег Ольгу.

– Ага, может, увидите, как она на ступе через трубу вылетает, – съязвила Лелька.

– Ладно, мы пойдем, держитесь тут, – Ольга встала и направилась к дому.

– Оль, стой! – окликнул ее Сережка.

– Да?

– Оль, это самое, ну… как там Юлька? – даже в сумерках Ольга разглядела, как покраснел Сергей.

– Нормально, сейчас уже баба Либуша, наверное, ей руку полечила и раны обработала.

– А выйти подышать она не захочет?

– Я ей предложу подышать, хорошо, Сереж?

– Ага, понял, – нарочито беззаботным тоном ответил парень и обратился к Лельке:

– А ты, я смотрю, смелая да вдобавок и скромная!

– Ты это к чему сказал? – насторожилась Лелька.

– Ну как же! Ты, наверное, у себя там, внутри Садового кольца, каждый день львов на улице встречаешь? Так, мимо идешь, зверя увидишь, поздороваешься да и забудешь сразу о такой ерунде, – продолжал издеваться над Лелькой Серега.

– Что вы все ко мне с этим львом привязались! Я так сильно испугалась, что едва в обморок не грохнулась. Так страшно было. И вообще, отвяжись от меня, Серый, вечно ты меня подозреваешь в чем-то, – злилась Лелька.

– И вправду, Серег, ты что к ней привязался? – одернул Олег Сергея.

– А ты мне не нравишься, Лелик. Склизкая ты какая-то. Больно складно сказываешь, вовремя везде оказываешься… – усмехнулся Серега, наблюдая, как Лелька становится пунцовой от злости.

– Ты, думаешь, мне нравишься? Голь подзаборная, бомжара вшивый! – сорвалась на грязную брань Лелька.

С перекошенным, ставшим некрасивым лицом она накинулась на Сергея, чтобы его ударить.

Олег схватил Лельку в охапку. Та продолжала вырываться и грязно ругаться. Серега даже не пошевелился, только ухмылялся и презрительно сплевывал.