Проснись в Никогда

Похоже, жизнь в неволе оставила свой отпечаток: Вида выглядела далеко не так сногсшибательно, как в моих воспоминаниях. Она слегка раздалась, роскошные волосы поредели и выглядели неопрятно. Хотя мы впятером молча столпились вокруг ее стула, она, казалось, едва замечала нас — обвела равнодушным взглядом и вновь уткнулась в телефон. Она привыкла к визитам учеников своего отца, постоянно приходивших на уроки гитары или на репетиции.

— Пегги? Кисуня? Это друзья Джима Мейсона. Помнишь Джима, моего ученика? Один из самых блистательных молодых авторов, которые мне встречались в жизни. — Мистер Джошуа с мягкой улыбкой поднял палец. — Он подавал такие надежды. Его мюзикл о Ленноне был одним из самых изумительных… Настоящее кружево из музыки и слов… — Кажется, он на мгновение забылся, откровенно делясь своей болью. Лицо его покраснело. — Ладно. Что привело вас в нашу глушь?

Я никогда не задумывалась о том, как мистер Джошуа воспринял смерть Джима, — и поняла это лишь сейчас, стоя в скромной бежевой прихожей, слушая громкую дробь дождя по крыше, вдыхая слабый запах нафталина и разглядывая гитары на стенах, наводившие на мысли о несыгранных песнях. А ведь это мистер Джошуа больше всех верил в Джима, это он внушил ему мысль попытать свои силы за пределами нашего городка, попробовать пробиться на Бродвей. Это мистер Джошуа кропотливо переводил десятки демонстрационных записей Джима в ноты, это мистер Джошуа заставлял его дорабатывать свои творения так, чтобы стихи стали пронзительней, персонажи — ярче, музыка — многогранней, разбирал вместе с ним замысловатые выражения и бунтарские тексты Стивена Сондхайма, Лина-Мануэля Миранды и Теннесси Уильямса. Это мистер Джошуа договорился с известным нью-йоркским продюсером, чтобы тот послушал демозапись песен Джима из мюзикла «Человек из ниоткуда». Продюсеру понравилось, и он выразил желание поужинать с Джимом. Встречу назначили то ли на день гибели Джима, то ли на один из соседних.

Что, если мистер Джошуа был влюблен в Джима? Или за всем этим крылось что-то другое, например попытка застолбить себе место рядом с восходящей звездой? Возможно, он видел в Джиме свой счастливый билет? И с гибелью Джима, его партнера по творчеству, его любимого ученика, его пропуска на олимп, все надежды и перспективы мистера Джошуа разом рухнули.

— Ну, Вида уж точно должна помнить Джима, — ухмыльнулась Уитли, потом склонила голову и вскинула бровь. — Кисуня, дорогая, настал подходящий момент для того, чтобы попросить твоих родителей выйти из комнаты… если ты не горишь желанием посвящать их во все жуткие подобности. — Она непринужденно плюхнулась в кресло во главе стола и, закинув ногу на подлокотник, наколола на вилку стручок зеленой фасоли. — Мы хотим знать все, — продолжала она, принимаясь жевать кончик. — Кто задумал это? Кто довел дело до конца? Куда вы с ним тайком ездили из кампуса? И почему ты смылась из города через наносекунду после того, как Джима нашли мертвым?

Вида молча смотрела на нее, разинув рот от изумления.

— Малышка, не оскорбляй наши умственные способности попытками все отрицать, — протянул Киплинг, взмахнув рукой. — Во-первых, Беатрис никогда не врет. Таких добрых и честных людей, как она, я не встречал. Ее подпольная кличка — Добрая Волшебница Севера. А во-вторых, наше терпение на исходе. Не знаю, в который раз мы проживаем этот самый день, известный под названием «пробуждение». И поэтому мы все немножко на взводе.

— И немножко против долгих разговоров, — добавил Кэннон.

— Прошу прощения? — вмешалась миссис Джошуа. — Что здесь происходит? Пол? Пол!

Мистер Джошуа, стоявший рядом с женой, казалось, застыл, не в силах ни двигаться, ни говорить, — как воробей, нерешительно зависший в воздухе над скамейкой в парке, рядом с которой только что обронили хлебные крошки.

— Ребята, да вы спятили, — произнесла Вида хрипло. — Я понятия не имею, о чем вы.

Уитли, улыбаясь, взяла со стола тарелку и легким движением пальцев метнула ее в воздух, как фрисби. Курица, кукуруза и рис разлетелись в разные стороны, а тарелка, промчавшись через комнату, врезалась в окно.

На какое-то время все ошарашенно застыли. Потом миссис Джошуа бросилась к придиванному столику и, схватив телефонную трубку, набрала 911:

— К нам в дом вломились!

— Скажи ей, чтобы положила трубку, — посоветовал Кэннон Виде, почесывая нос.

— Пришлите наряд полиции! Немедленно! В наш дом ворвались дети… подростки…

— Скажи ей, чтобы положила трубку, если не хочешь ближайшие десять лет щеголять в тюремной робе, — произнесла Уитли.

Вида с изумлением покосилась на нее.

— И принимать душ при зрителях, — добавил Кэннон, плюхаясь в кресло рядом с Уитли.

— Они измываются над нами. Это бывшие ученики моего мужа. Пожалуйста, приезжайте быстрее!

— Повесь трубку, мама, — обрела голос Вида.

— Терпеть не могу, когда девушки не заодно с другими девушками, — сказала Уитли. — Когда они без зазрения совести крутят с чужими парнями, будто так и надо. Это совершенно непростительно. И несовременно.

— Школа Дарроу…