Проснитесь, сэр!

В результате мы оба задумались, мысленные упражнения приятно меня отвлекли, особенно когда оставшиеся нервы решали серьезную задачу преодолеть дорогу и остаться в живых. Даже если порой я по-разному отношусь к собственной жизни, решительно не хотелось причинять боль Дживсу.

Часть вторая Шарон-Спрингс, штат Нью-Йорк

Глава 6

Прибытие в Шарон-Спрингс. Неужели катастрофа? Аллюзия со Стивеном Кингом, американским Диккенсом. Затруднения с приобретением телефонной карточки. Дайте людям самих себя убивать. Неожиданные новости. Сексуальные призывы. Новое изменение планов

На дорогу до Шарон-Спрингс ушло семь часов, вместо предполагавшихся четырех. Понимаете, после первого перерыва на кофе я принял начальственное решение ехать дальше по живописным окольным дорогам. Это давало эстетическое преимущество и избавляло от лишней опасности в лице других водителей.

Мы останавливались в многочисленных местных ресторанчиках, пили кофе, не добиваясь особого антропологического смешения с другой половиной, которого я страстно жаждал. Как только выезжали, вниманием завладевала дорога, мы настойчиво стремились к цели, хотя теперь ехали кружным путем.

Во время остановок просто брали кофе, пользуясь – в непосредственной связи с его поглощением – разнообразными ватерклозетами, с виду невинными и необходимыми учреждениями для удовлетворения телесных нужд, однако вышло так, что мои многочисленные визиты в туалетные комнаты отчасти послужили причиной катастрофического несчастья, подробности которого я изложу позже.

В Шарон-Спрингс я прибыл полностью обессиленным триумфатором. Хотя не настолько уставшим, чтобы не оценить изумительную окружающую обстановку – старый патриархальный городок в горах, угнездившийся у подножия мужественных гор с заросшей грудью.

– Какая красота! – воскликнул я, обращаясь к Дживсу.

– Совершенно справедливо, сэр, – подтвердил Дживс.

– Наша Волшебная гора… то есть еврейская Волшебная гора. Длялечения идеальное место.

– Очень хорошо, сэр.

Как только мы въехали в очаровательное предместье, показав на редкость неплохое время, горючее оказалось на исходе. Оба мы с Дживсом понятия не имели о возможности истощения жизненно важных запасов, но, к счастью для нас, у «каприса» был бак колоссальных размеров, как на линкоре, вмещающий почти двадцать четыре галлона, поэтому нам удалось доехать до Шарон-Спрингс, пока бензин не кончился.

Сумели съехать с горки к заправочной станции, которая казалась пустой. Я слышал неестественно застывшую тишину. Не чума ли опустошила Шарон-Спрингс? Не оказался ли я на мгновение в «черном» бестселлере? Не видел ли когда-то по телевизору фильм по роману Стивена Кинга, американского Диккенса, которого, впрочем, я никогда не читал, где изображался такой же покинутый мертвый город? Заправка, к которой мы подкатили, располагалась на короткой главной улице, которую отличала также деликатесная лавка, бар-ресторан и церковь, но людей вокруг не было. Ни души, ни ехавших машин, ни хасидов. Призрачный, но привлекательный вид. Мы с Дживсом остались единственными живыми существами в окружающем мире.

Страхи насчет чумы возродились при виде мужчины с серым страдальческим лицом горгульи. Он пристально смотрел на меня из окна лавки на маленьком рынке, который являлся финансовым центром заправочной станции. В некий момент американской истории бензоколонки превратились в бакалейные магазинчики, специализирующиеся на торговле продуктами, тоже, несомненно, изготовленными из нефти, с целью подорвать здоровье всех и каждого.

Заправив «каприс», я зашел в лавку заплатить за бензин. Подошел к кассиру-горгулье, который, страдальчески морщась, высасывал из сигареты жизнь, вручил ему требуемое количество американской валюты, потребовал сдачу. Пока он копался в кассе, я задерживал дыхание, чтоб не дышать загрязненным им воздухом, и при этом заметил у него за спиной стопку телефонных карточек – неплохо бы позвонить тете с дядей, сообщить, что блудный племянник успешно приблудился.

– Сколько за двадцатидолларовую телефонную карту? – спросил я на выдохе. Потом вдохнул ртом, надеясь приглушить эффект выхлопов, как делал в тот же день раньше, спасаясь от детской присыпки дяди Ирвина. К сожалению, сберегая нос, жертвовал ртом – победителей не оказалось.

– Двадцать долларов, – сказал кассир, раздавливая в пепельнице сигарету. Надо быть благодарным за мелкие подарки – снова можно дышать носом. Он протянул мне сдачу за бензин.

– Я имею в виду, сколько минут стоит двадцатидолларовая телефонная карта, – пояснил я.

– Карта стоит двадцать долларов, а не двадцать минут, – раздраженно бросил он, с сердитым любопытством разглядывая меня, считая, как я с испугом догадывался, не совсем нормальным, потом закурил новую сигарету. Мука мученическая.

Обязательно следовало еще раз попытаться. Рассудок пребывал в напряжении после многочасовой дороги; возможно, задержка дыхания погубила какие-то серые клетки, но я определенно был в состоянии продолжать расспросы. Поэтому уточнил с расстановкой: