Проспавший смерть, опоздавший к рождению

Любоваться красотами долго не получилось — подъехали несколько здоровенных грузовиков, и пленников погнали по выпавшим пандусам внутрь. И опять всё показалось достаточно привычным — теснота, темнота и духота, хотя, теперь к ним прибавилась ещё и тряска. Но на этот раз всё закончилось относительно быстро, и глухие кузова автомобилей вновь сменились на трюм, на сей раз — деревянной баржи.

Когда утлое судёнышко, после нескольких дней скрипа и качки, причалило в конечном пункте своего маршрута, снаружи уже ждали раскалённые жаровни, запах горелого мяса, и свирепые сильные мужики, не знающие жалости, клеймящие людей, будто скот. Обессиленные долгой дорогой, неспособные сопротивляться, бывшие пассажиры «Звезды Сахары» проходили через страшный конвейер один за другим. Когда-то свободные, временами даже состоятельные люди, превращались в безвольную собственность какого-то плантатора.

Было больно, было страшно, даже несмотря на всё пережитое прежде. На груди появился безобразный горелый шрам, немного искажённый из-за безуспешных попыток вырваться. Но после этого дали еды и воды, пусть немного и отвратного качества. А потом погнали на плантации голубых минералов, не в кузове и не в каком-нибудь трюме, а хотя бы на своих ногах, что воспринималось уже как благо, несмотря на все тяготы.

Работа под палящим солнцем была тяжела и однообразна, инструменты полагались лишь простейшие — зубила и мешки. Вездесущие надсмотрщики постоянно контролировали процесс, причём, в их обязанности входили как стимуляция деятельности невольников, так и предотвращения самоубийств, попытки совершить которые происходили с завидной регулярностью.

Бывший пленник инквизиторов, казнённый и спасённый на Сахаре, с презрением смотрел на тех, кто пытался раскроить себе голову камнями, или наесться земли, и успеть при этом умереть до того, как сбегутся взбешённые стражи. Он не сломался, не отчаялся — благодаря тяжкому труду на свежем воздухе мышцы крепли и наливались силой, а еда хоть и была плохой, но всё же была, и давала достаточно питательных веществ. В отличие от многих, кто показывал свою силу, отбирая у других лишние порции пищи или занимая лучшие места, он старался казаться незаметным и всегда уступал, с тем, чтобы не попадаться лишний раз на глаза надсмотрщикам.

И возможность сбежать, хоть и далеко не сразу, но представилась — во время погрузки минералов на баржу он притаился между набитых камнями мешков, в надежде, что его не заметят. И это, вероятно, увенчалось бы успехом, если бы не видевший это другой раб, который поднял тревогу и позвал охрану.

Он пережил наказание, он пережил всё то, что последовало за этим провалом. Очень долго после этого провала пришлось вновь усыплять внимание стражи, изображать из себя сломленного и смирившегося, ждать, когда представится очередной случай осуществить побег. Но шли недели, месяцы… Счёт времени он давно потерял.

Но случай, в конце концов, всё же подвернулся — в виде товарного вагона, на крышу которого получилось незаметно забраться. На сей раз, действительно незаметно.

Slice FFA157D60012CE61

— Нам нужно хотя бы шесть верховых лошадей. Лучше — больше. И ещё пару-другую мулов, для поклажи.

— Вот, смотрите, выбирайте…

— Желательно, чтобы они были порезвее, чем эти клячи.

— Ну… Они довольно неплохи, остальные не жалуются. И это всё, что у нас есть. Остальные — только полудикие, необъезженные мустанги…

— Вот как раз на них я и хотел бы глянуть. Так и знал, что что-то подобное есть в наличии.

— Не советовал бы, даже умелые наездники не всегда могут справиться с ними…

— И всё же.

— Хорошо, попробуйте. Но за последствия не ручаюсь.

— Договорились.

Их отвели в отдельный кораль, где находились самые дикие представители киберфауны Новой Америки.

— Во! Что нужно. Те двое мне нравятся… Рыжая кобылка… Голубой жеребец… Да ещё вот этого, да вон ту возьмём. А остальные заморыши, лучше доберём из ручных. Те хотя бы откормлены нормально.

— Хорошо, как скажете. Только на ваш страх и риск — повторю ещё раз, эти шесть экземпляров не объезжены совсем.

— Ничего, не впервой.

Руслан сделал несколько шагов к первому мустангу, положил руку ему на шею. Постоял так несколько мгновений, потом направился к следующему, и так — пока не обошёл всех.

— Ну вот. Они готовы. Сколько, говорите?

— Простите, вы не понимаете. Это дикие…

— Я спрашиваю, сколько дать вам денег. И позвольте нам справляться с нашими проблемами собственноручно. Ребята, разбирайте лошадей, кому кто нравится. Объяснять, как обращаться, нужно? Нет, ну и замечательно. Только вон того здоровяка резервирую для Центуриона — его не каждый сможет вынести…