Проспекты советской Москвы. История реконструкции главных улиц города. 1935–1990

Проектированием новых домов занималась 2-я архитектурно-проектировочная мастерская, которой руководил, пожалуй, наиболее известный из московских зодчих – А. В. Щусев (автор Мавзолея В. И. Ленина). Вместе с ним над проектом работали И. Л. Маркузе и А. Я. Изаксон[91]. Именно тогда родилась мысль – застроить начальный отрезок улицы всего двумя решенными в едином ключе парадными корпусами. Причем первый из них, обозначенный буквой А, должен был протянуться сразу на два квартала, а выходивший здесь на улицу Георгиевский переулок предложили пропустить под огромной аркой высотой в целых четыре этажа. Такое решение позволяло не подгонять размеры новых зданий под ширину малых кварталов, но при этом сохранять старые переулки.

Корпус Б занимал правую сторону улицы от проезда Художественного театра до Советской площади.

К 1937 году проект был почти готов, когда неожиданно над Щусевым сгустились тучи. Разразился скандал из-за гостиницы «Москва». Это известное всем москвичам здание проектировали сначала молодые архитекторы Л. И. Савельев и О. А. Стапран. Уже в процессе строительства обнаружили, что постройка выходит, мягко говоря, не слишком удачной. Тогда к проектированию подключили Щусева, который сумел на ходу исправить огрехи прежнего проекта, но при этом повел себя не самым лучшим образом. Несмотря на то что гостиница была вчерне выстроена по проекту Савельева и Стапрана, академик попытался вообще исключить молодых коллег из числа авторов. Обиженные зодчие подняли шум, громогласно обвиняя академика в заимствовании их идей, зажиме молодых талантов и прочих смертных грехах. Очевидно, кое-кому из коллег Щусева скандал оказался на руку, и его постарались раздуть почти до политической проблемы.

В конце концов все обошлось, на заседании секретариата правления Союза советских архитекторов были признаны авторские права всех троих. Щусева реабилитировали. Но пока страсти накалялись, он успел многое потерять. Ушло от него, в частности, и проектирование реконструкции улицы Горького, которое передали А. Г. Мордвинову. По архитектурным меркам Аркадий Григорьевич был молод – ему еще не исполнилось сорока, но он уже успел зарекомендовать себя зодчим энергичным и напористым. В числе первых архитекторов был награжден орденом, стал депутатом Верховного Совета РСФСР. И дальше его ожидала блистательная карьера – вплоть до президентства в Академии архитектуры. «Коньком», на котором Мордвинов выехал на широкую дорогу, стало поточно-скоростное строительство. Именно так и возводились дома, о которых идет речь.

По нынешним меркам строительство было не таким уж и скоростным – целых одиннадцать месяцев, но в 1930-х годах, когда сооружение большинства зданий растягивалось на годы, стройка на улице Горького казалась образцовой – строгий порядок на площадке, четкий график организации работ, широкое использование механизмов.

Строительство началось в августе 1937 года. Впервые в Москве использовались два больших подъемных крана. Первый из них, который назывался краном Вольфа, был похож на современные башенные краны. Он работал на сооружении корпуса А.

Строительство корпуса Б. 1938 г. На переднем плане – подъемный кран Вольфа, слева в глубине видны мачты кабель-крана

Второй, именуемый кабель-краном, был гораздо интереснее. Он представлял собой сложное, ныне почти не встречающееся устройство. Основу крана составляли две высоких, в 43 метра мачты, одну из которых установили на Советской площади, вторую – в проезде Художественного театра. Мачты связывались несколькими тросами, по которым туда-сюда вдоль строившегося дома каталась тележка с крюком. Похожий на канатную дорогу кран обслуживал всю длинную и узкую стройплощадку.

Много проблем доставили работы нулевого цикла дома № 6. В его нижней части (у проезда Художественного театра) грунтовые воды залегали почти под самым тротуаром. Поэтому в этом месте под домом не устроили подвалов, а поставили его на сплошную железобетонную ленту. На месте середины здания стоял дом Саввинского подворья. Сам дом увезли, но его подвалы, естественно, остались на месте. Вдобавок на время передвижки их засыпали щебнем, который под тяжестью катков сильно уплотнился, так что выемка его создавала определенные проблемы. Возникла мысль использовать засыпанные подвалы в качестве основания для нового корпуса. Но проведенные изыскания похоронили заманчивый проект – под щебнем нашли ряд старинных колодцев и пласты насыпного, ненадежного грунта. Пришлось над подвалом устраивать дорогой и громоздкий железобетонный ростверк с каркасом из стальных швеллеров. Наконец, самые последние 50 метров дворового фасада дома № 6 покоятся на своеобразном бетонном мосте, один конец которого опирается на стену все того же засыпанного подвала, а другой – на специально выстроенную опору[92].