Простая смертная

Он молчал, но во взгляде его мне померещилось пренебрежительное презрение. С таким выражением на лице мужчины небрежно цедят: «Блондинка!». Он смотрела на меня так, как если бы пустое место вдруг решило заговорить. Шрам, лишавший его лица симметрии, делал этого человека ещё более отталкивающим и неприятным.

– Мой царственный брат сумасшедший идиот…

– Простите?.. Впрочем, вы, должно быть бредите?

Но взгляд Атайрона был пусть и лихорадочным, даже воспалённым, но вполне осмысленным.

– Ему следовало послать тебя… хотя, и в этом случае толку было бы мало! Совершенно бесполезное создание…

Это он обо мне? К гадалке не ходи – обо мне. И самое обидное, он не пытался меня уязвить, в этом не было никакого смысла. Он просто транслировал свою мысль. И да, он был прав. Я тоже чувствовала себя бесполезной. Но слышать об этом со стороны было неприятно.

– Помоги мне подняться, – прозвучало так властно, что не подразумевало возражений.

– Ваш старший брат велел…

– Это я – старший брат. И Эвил ничего мне не велел. Неужели даже простым костылём послужить и то для тебя непосильная задача.

– Мне она вполне по силам, – я не люблю, когда на меня откровенно наезжают и даже плохое самочувствие не повод для хамства. – Но под силу ли вам такие упражнения.

– Не твоего ума дела. Просто делай, как я говорю.

Ок. Ладно. Может, парень знает своё дело и не откинет копытца в процессе. А и откинет – мне какое дело. Хотя, Эвил просил не дать ему умереть.

Я склонилась ниже, позволяя Атайрону обвить рукой мою шею и, придерживая его за талию, помогла ему приподняться. Он был слабым. И тяжёлым, несмотря на то, что ни одного грамма жира в его жилистом теле не было.

– Мне нужно в холодную воду, – прохрипел он сипло. – Надо сбить жар. Мне кажется, я сейчас обращусь в пепел.

– Мне тоже так кажется, – пробубнила я себе под нос. – Я плохо ориентируюсь в вашем дворце… чёрт! Я вообще в нём не ориентируюсь.

– Дверь-то увидеть в состоянии? Или как?..

Дверь я видела. И драконов по сторонам. Ладно, двум смертям не бывать, а одну я уже пережила. Совсем недавно. Может, если меня ещё раз долбанёт чем-нибудь эдаким я попаду в мир с белыми пушистыми единорогами и нежными трубадурами, слагающими сладкие баллады о любви. В таком мире моя кончина наверняка случится из-за скуки, но это уже как повезёт.

Пока я подбадривала себя этими мыслями, пыхтя под тяжестью моей горячей (увы, но в прямом смысле слова) ноши, передвигаясь со скоростью улитки, драконы наблюдали за всем свысока алыми угольками вместо глаз и время от времени скалили острые зубки. Но ко всему привыкаешь, и хоть и было страшно, парализующее действие на меня драконьи улыбки перестали оказывать.

Драконы не мешали нам покинуть своё Логово.

– Фонтан, – пробормотал Атайрон.

Точно. Именно туда я и пыталась его оттащить. Я не была уверена, что холода от воды будет достаточно, чтобы нейтрализовать поднявшийся в его теле жар, но надеялась, что если до сих пор он всё ещё жив, то дальше должно быть лучше. Тем более, что судороги больше не выворачивали его тела.

Чаша фонтана была глубже, чем я рассчитывала. Если просто столкнуть туда мою царственную ношу, он там, чего доброго, ещё и ухлебается, а я практически слово дала, что он будет жив, здоров и благополучен. Пришлось, сцепив зубы и скрепя сердце самой забираться в воду вместе с ним. Вы когда-нибудь пробовали принять ванну в воде, ключом бьющей из-под земли? В первый момент ледяная вода показалось мне очень горячей и сердце сделало в груди сальто, а потом сдулось до маленькой горошины.

Не стоит без крайней нужды лесть в холодную воду, это лучше, чем огонь, но ненамного.

Какое-то время я поддерживала голову Атайрона на воде, но потом руки как свинцом налились и отяжелели. Зубы начали бить чечётку.

– По-моему тебе лучше выйти, – процедил мой неблагодарный спасаемый.

– По-моему – тоже. Но есть ещё вы.

– Мне лучше. Благодарю. Теперь я владею ситуацией достаточно, чтобы её контролировать. Выбирайтесь из воды, Анжелика. Принцесса в насморке – скверное зрелище.

– Да в соплях никто не красавец, – огрызнулась я, но на это мои возражения закончились и я, разгребая воду руками, подтянулась на руках через бортик фонтана и выбралась.

Теплее не стало. Прохладный ветер студил и без того охлаждённое тело. Очень хотелось завернуться во что-нибудь тёплое, но ничего, кроме собственных рук, не нашлось. Я стояла, трясясь от холода, обняв себя руками и не сводя взгляда с Атайрона, боясь, как бы ему опять не сделалось хуже. Тогда снова придётся нырять, спаси меня и помилуй от такой участи.

– Что с вами случилось? – спросила я, чтобы нарушить тягостную для меня тишину. – Это из-за дракона?

Об обернулся. Волосы липли на лицо, худое и недоброе. Глаза блестели слишком ярко.

– Боитесь, что с вами случится то же самое?

– Это вряд ли. Хотя, да, боюсь.

– Дурной тон не стесняться собственной трусости. Это не по-королевски, – мне почудилось, или от так шутит, пусть и несколько зло. – Но, чтобы успокоить вас, сестра… я ведь могу называть тебя сестрой, Анжелика, раз уж ты теперь жена моего брата?