Прости, если сможешь

— Но это же подло! По отношению к Миле и ко мне!

— Откуда я могла знать, что ты не убьёшь меня при встрече? Что не отберёшь дочь? Когда ты узнал о ней, ты тут же стал у меня её забирать!

— Это была ошибка, мне не стоило этого делать. Я сожалею. И я сделал всё, чтобы её исправить. Но попробуй меня понять. Я узнаю, что у меня есть дочь, о которой я столько лет не догадывался. Ещё и от женщины, разрушившей мою жизнь! Все эти годы я люто ненавидел тебя. Я был уверен, что ты с ним добровольно, что сама к нему пришла, предала меня.

— Вся жизнь наперекосяк из-за моей дурости! И моя, и твоя, да и Миле тоже досталось.

— Чёрт! Аня, ну почему ты мне сразу из больницы не позвонила? Почему?

— И что бы это изменило?

— Я хотя бы знал всё не только со слов Глеба и из этого проклятого видео! Я не знаю, как бы на это отреагировал, как пережил. Но дичи бы, надеюсь, не натворил.

— Я не могла. Тогда не могла. У меня был шок. Это трудно объяснить. Жуткое, страшное состояние. Я до сих пор с чувством вины справиться не могу, оно меня убивает. А в тот момент оно выросло до размеров анаконды и грозило меня проглотить.

— Ты меня ненавидишь?

— Не знаю. О мести тебе я никогда не думала. Я мечтала никогда тебя больше не увидеть. Ни-ко-гда. Понимаешь?

— А теперь?

— Теперь мне придётся с тобой делить Милу и как-то мириться с твоим присутствием в нашей с ней жизни.

Глава 29

Максим

Мы выехали с помощницей утром пораньше. Важная встреча, на которой я понадобился отцу, была назначена на завтра, а сегодня мне предстояло увидеться со старыми друзьями. Я не был уверен, что стану заводить с ними разговор о прошлом, хотя мне было интересно, что они думали о том случае с Аней. Ведь именно после него наше общение прекратилось.

Мы дружили много лет: с одними — все годы учёбы в университете, с другими — ещё со школы. Не то, чтобы мы были близки, но довольно часто вместе проводили время. А потом что-то изменилось. Я слышал за своей спиной какие-то перешёптывания, ловил на себе их странные взгляды, иногда они бросали мне не слишком корректные реплики. Меня унижало их наигранное сочувствие по поводу несостоявшейся свадьбы и раздражали их советы. Мне казалось, что на самом деле они злорадствовали и смеялись надо мной. И за это я ненавидел Аню ещё больше, ведь она не просто предала меня, а превратила в посмешище для друзей, из-за неё я лишился не только любимой, но и всего своего окружения.

По дороге я продолжал размышлять об Аниных словах. Конечно, не факт, что её восприятие ситуации совпадало с восприятием других участников этой драмы. Она была слишком наивна и неопытна, чтобы разглядеть опасные сигналы, именно поэтому я был категорически против её присутствия на той вечеринке без меня. Но даже если и так, то её вина заключалась лишь в том, что она пошла туда, не послушавшись меня, и вовремя не ушла. И сама стала главной жертвой. Теперь я уже не был так категоричен относительно её предательства. Да, её действия привели к тому, что случилось. Но очевидно, главным виновником был мой друг. Мне не давал покоя вопрос, зачем ему это было надо.

Раньше мне казалось, что он был виноват лишь в том, что не устоял перед соблазном и не удержал свой похотливый член в штанах. Теперь же всё выглядело, будто это была какая-то заранее спланированная адская постановка. Но какова была её цель? Возможно, что-то об этом могли знать друзья. Насколько я выяснил, никто из них не был с Глебом в клубе, когда это произошло. Парней на видео я не узнал. Но это и не удивительно, так и было предусмотрено его режиссёром.

С приятелями мы встретились в новом ресторанчике в центре. Когда я жил в этом городе, на его месте был магазин. Мы не виделись почти 6 лет, а потому, естественно, встреча началась с вопросов, кто, как, где и чем занимается. Вадим сразу начал хвастаться своим двухлетним сыном. Его послушать, так он был его самым большим достижением за прошедшие после окончания университета годы.

Ещё недавно мне было бы скучно слушать его оды собственному малышу и сопливые восторги о его успехах. Но теперь я сам неожиданно стал отцом. И не заметил, как с удовольствием включился в обсуждение потомства. Оказалось, что все друзья успели обзавестись семьями и детьми. По рукам пошли смартфоны с фотографиями малышей и малышек. Подумалось, что они не дружат семьями, раз хвастаются друг перед другом фотками.

— Макс, а у тебя дети есть?

— Конечно, даже двое!

— Ничего себе! Покажешь?

Я залез в смартфон и стал выбирать, что показать. Фотографий было много. Мила любила фотографироваться и постоянно просила её сфоткать. Я открыл наугад одну из удачных фотографий, где они были вдвоём с Димой, и показал.

— Такие взрослые? Когда же ты успел? Сколько им?

— Диме 8, Миле 5.

— Погоди, кажется, когда мы виделись в последний раз, ты не был женат и детей у тебя тоже не было.

Это была скользкая тема. Мне не хотелось объяснять, откуда у меня взялся Дима. Но иногда приходилось.

— Дима — сын моей покойной сестры. Теперь он — мой сын.

— Я не знал, прости. Соболезную.

Вадим перелистнул фото на смартфоне. Там была одна Мила.