Прости и прощай (СИ)

— Это латынь, — пояснила она. – «Я был тобой, ты станешь мной». Такую надпись обычно древние римляне писали как эпитафию на надгробие…

— М-м-м… — промычал я, кивнув.

— Эд… — Женевьева посмотрела на меня. – Я надеюсь, ты не собираешься впадать в депрессию из-за гибели Алекса?

Я фыркнул.

— Я видел многое… Поверь: одна смерть – не тысячи… — проговорил я. – Переживу как-нибудь…

Подруга приулыбнулась.

— Радует… — сказала она.

— Да уж… — произнес я.

Пару минут мы молчали. Потом Жени обхватила мою руку.

— Чего ты? – несколько удивился я.

— Надеюсь, что у тебя будет до-олгая жизнь… — пробормотала она, склонив голову.

А дождь все лил и лил… Словно небо в тот момент лило слезы по ушедшей недавно из бренного мира душе. И эта фраза Жени… Как будто она знала, чем кончится вся эта история…

====== Часть II. Противостояние. Глава восемнадцатая, или глава-отступление вторая. Доверие и воспоминания. ======

Эдвард

Я глубоко вдохнул и потянулся. Было так здорово стоять на вершине высокого холма, в потоках теплого летнего ветерка и под лучами жаркого солнца… Минул последний месяц зимы и вся весна с тех неприятных событий. Ни Данте, ни Фламель не появлялись нигде. Мы с Жени решили перенести отпуск на более благоприятное время года, чем весна. И не прогадали: всю весну на улице было слякотно. Каждый день лил дождь, а небо было закрыто свинцовыми тучами. Угнетающая и не лучшая для отдыха погода. Потому мы поработали и, когда наступило лето, ушли на заслуженный отдых. Хоть Мустанг и отпустил нас с большой неохотой… Ну да не все же время нам на него ишачить?.. Так… На чем я остановился? Ах да, лирика, лирика… Природа, красота, душевный подъем… бла-бла-бла… Кстати, я не сказал: отдыхать мы поехали в Ризенбург. Ну, Жени взяла ведь с меня слово. Надо уж держать его. Тетя Пинако немало удивилась, увидев нас с Алом. Опять подколола, сказав, что я не особенно вырос (ну да, сравнила с Томом, который выше меня на голову…). Анна, Жени и Том быстро с ней разговорились о всяком. Уинри к ним присоединилась. Ну а потом я, Ал, а с нами Жени и Анна умотали прогуляться по деревне.

— Что, чувствуешь себя на вершине мира? Или царем горы? – с усмешкой спросила Жени, забираясь на холм и становясь рядом со мной. Перед отъездом она подзакупилась одеждой, и сейчас на ней были короткие белые бриджи, белая майка и белые кроссовки. В общем, леди в белом.

— Снова шутки? – усмехнулся я. – Ну-ну…

— Чего ну-ну? Баранки гну и кренделя закручиваю, — сказала подруга с нахальной ухмылкой.

Высоко в небе проплывали пушистые белые облака. Лето явно баловало хорошей погодой, что не могло не радовать.

— Ты не говорил, что у вас в Ризенбурге так красиво, — протянула Женевьева, глядя вокруг.

— Ну… Так говорят все, когда приезжают сюда, — хмыкнул я. – Для меня же это просто тихое местечко, где можно отдалиться от всяческой городской суеты.

— И это тоже. Э-эх, — Жени потянулась. – А куда потом поедем?

— М, ну я хотел бы наведаться к нашему с Алом учителю алхимии. Чисто для того, чтоб узнать, как она поживает, — ответил я.

— Оу, я бы хотела с ней познакомиться. Ведь, как я поняла, это женщина? – улыбнулась подруга. – Наверняка милая, хорошая…

Я нервно хохотнул.

— Ну… я бы так не сказал… — проговорил я. Затем просто улыбнулся. – Но вообще она была хорошей, беспокоилась за нас как за родных… Странно, что Ал ничего не рассказал мне о том, где она и как она.

— Хм… А ты спрашивал? – Женевьева плюхнулась на траву и убрала прядь волос за ухо.

— Не помню уже, — почесал в затылке я.

— Так попробуй спроси. Пойдем, — Жени встала и потянула меня за собой.

Я покорно пошел с ней.

* *

— Учитель? Э-э-э-э… — Ал несколько замялся, отведя взгляд куда-то в сторону. – Я и сам толком не знаю. В последний раз, когда я закончил у нее обучение заново алхимии, она была не в лучшем состоянии.

— Правда? Хм-м… Плохо… — протянул я. – Как думаешь, хорошая идея – навестить ее в Дублисе?

Брат кивнул.

— Да. Будем надеяться, она будет рада нашему визиту! – сказал он.

В этот момент в комнату вошла Уинри с ящиком деталей. Она выронила его как раз на фразе Ала, и тот с грохотом упал на пол. Я, Ал, Жени и Анна оглянулись на нее.

— Уинри, ты чего? Надо осторожней быть! – Том подошел к ней и стал собирать вывалившиеся из ящика детали.

— Вы… говорили об Идзуми? – спросила механик у нас.

— Э… ну да, об учителе, — кивнул я. – А что?

Уинри опустила голову.

— Ее… два… назад… — еле слышно пробубнила она.

— Что? Повтори, Уинри, — попросил Ал.

— Ее не стало два года назад! – твердо и громко сказала механик.

Мы с братом обомлели.

— Как?.. Учитель… умерла?.. – первым отошел Альфонс.

— Да. Я очень расстроилась, узнав об этом от ее мужа. Я ходила к ней на могилу… — Уинри закусила губу. – Мистер Кертис говорил, что она стала совсем плоха и не вставала с кровати. В конце концов, ее недуг взял над ней верх…

Еще один знакомый, близкий человек ушел из этого бренного мира… Что ж, у учителя правда были серьезные проблемы со здоровьем. Так что стоило ожидать того, что рано или поздно она скончается. А все-таки жаль…