Прости, я тебя не ждал - 1

– Не хотел, – повторяет за мной, будто смакуя каждый звук на языке, – а спустя пять с половиной лет вдруг резко захотел, да? – разочарованно хмыкает и поджимает губы. Да именно так все это и выглядит: убого и уныло.

– Не резко, – вцепляюсь я кулаками в волосы и задыхаюсь от отчаяния. Все, пиздец! Что бы я сейчас ей не сказал, все повернется против меня. Абсолютно!

Святой Космос, это какой-то сюр!

– Что ж, спасибо за честность, – и развернулась, чтобы уйти.

– Нет! Постой! – я было кинулся к ней, но понял, что не смогу преодолеть преграду нано-ограждения, ибо она расплавит мое тело в кисель за считанные секунды.

– Хочешь еще что-то сказать мне? – взгляд усталый и потухший. Ей больше не интересен, ни я, ни мои откровения, она все, что нужно, уже услышала.

– Равана, прошу, дай мне шанс! Нам! Я покажу тебе, что научился ценить, любить и уважать. Я другой, нет больше убогих целей и бессмысленных ориентиров! Только ты! Пожалуйста! – и я чувствую, как впервые в жизни, от отчаяния и безнадеги, от бессилия и душевной боли, на мои глаза наворачиваются слезы. Но мне было плевать, я хотел получить свой шанс любой ценой. Один на миллион, но он у меня будет!

– Шанс? Дать тебе шанс? – она не смотрит больше на меня, только остановилась и замерла в пол оборота от меня, – Такой же шанс, Ассатан, какой и ты дал мне в ту самую ночь? Такой шанс тебе нужен? М-м-м?

– Равана, – с тоской, переходящую в агонию, выдыхаю я.

– Верни мне моего дракона, это все, что мне от тебя нужно. Никаких шансов ты не заслужил. На этом прощай.

– Равана! – взревел я.

Но она ушла, не обернувшись, не сказав больше ни слова, не ставя никаких запятых, а только жирную и твердую точку.

Глава 28

Порою так просто... убить человека,

Ни выстрелом в спину, ни острым ножом...

Цинично расправиться, сделать калекой,

На сердце оставив смертельный ожог.

И вот, ты стоишь, а внутри всю колотит,

Словно город болеет и ты вместе с ним.

Твой убийца, должно быть, сейчас на свободе,

Смеётся с друзьями...Он кем-то любим.

Оттолкнуться бы в небо, выпрямив плечи,

Драконом сапфировым в светлую даль.

Просто верить, что время, однажды излечит,

Поставит заплаты, прогонит печаль.

Я хочу побежать вместе с утренним снегом,

Бежать, чтоб звенела внутри пустота.

С ветрами так долго носиться по свету,

Будто я беспризорница и сирота...

Так долго бродить по бескрайнему югу,

По тропам скользить, выбиваясь из сил.

И спрашивать...спрашивать...спрашивать вьюгу-

А сколько ещё ты таких же убил?

Ellefantine.

Сейчас, оглядываясь назад, уже не так страшно. Именно страшно – и это единственное слово, хоть сколько-нибудь, способное описать мое состояние в первые дни моего пребывания здесь.

На Земле.

Понимание приходит не сразу, а как-то дымкой пробивается в детское, еще не оформившееся сознание, осторожно, неспешно, чтобы сразу не напугать, не раздавить на скорости, не превратить в жалкую отбивную. Так и случилось, но только в первый раз. Потом со мной уже никто не церемонился. Или я уже на подсознании своей сломленной души знала, что, раз ничего хорошего меня не ждет, то и миндальничать не стоит.

В первой жизни меня звали Моисеева Нина. Мы жили на окраине маленького провинциального городка на западе Омской области вместе с мамой и еще тремя ее детьми, я была самой старшей в семье, поэтому, как вы понимаете, легко мне не приходилось: принеси, подай, иди на фиг, не мешай, а еще убери, приготовь, за младшими детьми присмотри и так далее и тому подобное по списку. Моя биологическая мать Людмила была запойной алкоголичкой и наркоманкой. Последнее было не часто, но случалось, так как, наркотики – это дорого, а у нас, порой, и на кусок хлеба не хватало.

Антисанитария, тараканы и, практически, постоянный голод – это были вечные спутники той моей жизни.

Наша семья хоть и стояла на учете у надзорных органов, но эффекта от этого не имела, кроме пары пачек протухшей гречки с червями раз в месяц, да поношенной одежды не по размеру с такой же периодичностью. Вот и вся государственная помощь.

Надо ли говорить, что я была в ауте, когда окончательно осознала кто я и куда попала? Это был полнейший ступор и шок, мне было девять, и я была раздавлена. Раз и ты больше не Нина, а Равана Малигос, некогда сапфировая драконица. Но кому до этого есть дело? Разве что психиатрической больнице?