Прости, я тебя не ждал - 1

Да, видимо, по-людски, было мне на старости лет родной дом спалить, к чертям собачьим, просто по надуманной причине. Плеваться мне в спину, проклятья кричать тоже по-людски. Трижды избивали, сильно, до переломанных ребер и рук, не жаловалась, бессмысленно все это. Только плакала вечерами от безнадеги и тоски по дому, по своему родному телу, по лучшей жизни, не такой страшной, как эта.

Даже тело в этом мире и то являлось источником моих постоянных мучений. Оно все время болело! Без шуток. Даже от хорошего и то страдало, занялся ты, например, неожиданно спортом, а на утро – «бац», а у тебя все ломит и трещит по швам. Что уж говорить об остальном? Зубная боль — это вообще отдельная тема, первый раз я даже испугалась, думала все, умираю, а оказалось нет, обычный кариес и пульпит. Старость страшна по-своему, это что-то похожее на мою жизнь номер два, ты становишься таким же беспомощным, слабым и никчемным. И это реально страшно. Настрадалась и устала я от этого долгого и бесцельного существования, а как представляла, что сейчас начнется все по новой, так хоть волком вой. Безнадега!

Тело Олега Зиновьева умерло от старости, в полнейшем одиночестве, в казенном доме престарелых, во сне. Почти мирная жизнь получилась. Почти!

Пятая жизнь была мне знакома по прошлой жизни – детдом. Мать написала отказную от меня еще в роддоме, в семью не забрали, хотя Мария Лопатина была вполне себе здоровым ребенком, что странно. Но не брали, не красивая я была по общепринятым меркам – заячья губа и деформированный, из-за этого же недуга, нос совсем не красили меня. Почти сразу, что тоже не объяснимо чудесно, после выпуска, мне выдали однокомнатную квартиру в только что отстроенном доме, со свежим ремонтом. Мечта! А нет, квартирные аферисты, добровольно-принудительное подписание дарственной на жилье и все. Больше Марии Лопатиной никто не видел, уснула и не проснулась. Я знала, что так будет и не сопротивлялась. Зачем? Только лишние побои и страдания перед неизбежным концом.

И вот она моя жизнь номер шесть. Самая лучшая, по моему мнению. У меня нормальная, по здешним меркам, семья. Мать, я и старший брат, правда, он наркоман и тянет из семьи все соки, но с этим можно жить.

Мне восемнадцать, у меня красивое тело и лицо, короче, старт отличный.

Только, вот я помню прошлую жизнь, и она не сопоставима с этой. А еще я помню, кто у меня эту жизнь забрал. Помню и не забуду никогда.

Глава 29

В этой жизни меня зовут Радмила Винник, мы переехали в Москву больше семи лет тому назад с другого конца страны, здесь у моей биологической мамы, Зои Винник, жила сестра с мужем. Приехали в гости и остались навсегда, были на то свои причины: моего старшего брата Димку здесь посчастливилось определить в какой-то крутой реабилитационный центр. Вообще, много в нашей жизни вращалось вокруг этого великовозрастного наркомана со стажем, но мне этого никогда не понять, поэтому даже пытаться не стану.

В родном городе мама работала учителем в школе, преподавала физику и химию, а здесь вынуждена была скрести золотые унитазы, ибо за крутой рехаб нужно было платить крутые деньги. М-да, вы удивитесь, но таковы реалии здешнего современного мира: благородные профессии не всегда бывают высокооплачиваемыми.

Школу я закончила с золотой медалью, а в институт поступила сама и получала повышенную государственную академическую стипендию. Ага! А все почему? Да потому, что люди тут в высших учебных заведениях изучают то, что мы в Истинном Космосе на первой ступени Академии проходим. Семечки!

В целом, по меркам московского середнячка, мы жили не плохо, я подрабатывала, косила деньги с тупых, но богатых мажоров из цветника золотой молодежи, а мама наводила чистоту и блеск в имении какого-то богатея. Место работы Зои Винник я никогда в глаза не видела, но была очень наслышана, как живут «денежные мешки» на Рублево-Успенском шоссе. Олигархи! Люди в этой стране таких боялись, ненавидели, а еще жутко завидовали им и, все это, многие делали, сидя дома на диване и ковыряясь в носу. Смешной мир, нелогичный и жестокий.

Мама рассказывала, что хозяин у нее злой, угрюмый и страшный, как смертный грех, но платит хорошо, а больше с него и не требуется. Может быть сегодня я и увижу, наконец-то, этого страшилу при деньгах, ну или хотя бы его многомиллионные хоромы рассмотрю поближе. Интересно же как сильные мира сего живут. Страшной убогости я за пять жизней насмотрелась, а вот обратная сторона медали для меня всегда была недоступна.

Почему именно сегодня? Оу, мама моя подарила мне на мой восемнадцатый день рождения сногсшибательный подарок – автомобиль! Чудо инженерной мысли на деле оказалось той еще колымагой, но дареному коню, как говорится, в зубы не смотрят. И вот она я, в далеком прошлом сапфировая драконица Равана Малигос, а ныне студентка-отличница Радмила Винник, рассекаю по Москве на старом и ржавом ведре отечественного автопрома и почти что счастлива.