Прости, Лучник, но это не твоё! (СИ)

— Какое? — Тони скрестил руки на груди. — Нам пора на пенсию?

— Не спешили бы вы, мистер Старк, — Хилл легким движением вывела снимки головного мозга на экран. — В тот день, когда Алиса была похищена Локи, как вы помните, мы зафиксировали темное пятно в ее голове.

Подойдя ближе, она указала на два снимка:

— Этот снимок сделан тогда, а этот вчера. Два идентичных пятна.

— Что это может значить? — спросил Клинт, на лице которого выступила испарина. Плохое предчувствие заскреблось своими острыми когтями на окраинах сознания.

— Тогда мы предположили, что это могло быть воздействием Локи, — вспомнил Беннер. — Но Локи мертв.

— Это не все. Проведенное медицинское обследование показало… — Мария Хилл взяла небольшую паузу, — что девушка беременна.

Тони бросил говорящий взгляд на агента Бартона:

— Клинт?

Тот лишь, открыв в недоумении рот, отрицательно помахал головой. Все, находящиеся в комнате, поняли этот жест.

— Почему мы не знали об этом раньше? — поинтересовалась Наташа.

— Все просто. Она не была беременна. Срок от силы три недели.

— Локи… — прохрипел побледневший Клинт. Озаренному догадкой, ему пришлось выложить все, что он видел и что говорил ему Локи, в день, когда погиб. Закончив свой монолог, Бартон тяжело выдохнул. Боль. Чистая и обжигающая потекла огненной лавой по венам. Сейчас она раздирала душу на куски, оставляя после себя зияющую пустоту. На его лице дрогнул лишь один мускул, скрывая истинное состояние для окружающих и выдавая себя с головой для Наташи. Отвернувшись от пытливого взгляда Романофф, лучник старательно делал вид, что это не его сейчас переполняют боль и ярость.

— А он время зря не терял, — ухмыльнулся Тони, подведя итог рассказу агента Бартона.

Вижн, сидевший все это время молча, взял слово:

— Доктор Стрэндж вчера говорил, что душа не хотела покидать ее тело. Это значит, что ее что-то держало. Могу предположить, что ребенок. Вчера чуть не погиб Клинт, Алиса пережила сильнейший эмоциональный всплеск. Думаю, что плод от Бога, чистая энергия души и глубокое психологическое потрясение дали то, что мы имеем в итоге.

С трудом дождавшись окончания собрания, Клинт, прихрамывая и опираясь на трость, направился в свою комнату. Ему жизненно необходимо было прийти в себя. Информация, полученная в последний час, давила на него тяжелым каменным валуном. Включив ледяную воду, чтобы умыться и привести себя в чувство, Бартон сосредоточенно посмотрел в зеркало. Скулы свело от напряжения. Он был зол. Чертовски зол. Раздосадован. Разочарован. Опустошен. Сам того не осознавая, где-то на подкорках сознания, он строил планы на их будущее. На их совместное будущее. Хотел завязать с героическим настоящим, зажить обычной жизнью. Без инопланетных врагов, колчана со стрелами. Без вечной нервотрепки. Как-то нелепо и глупо он привязался к этой девушке, которая, не моргнув глазом, его обманула. Предала самым низким способом. Которая носила под сердцем ребенка его заклятого врага, ненавистного всеми фибрами души.

Не в силах больше смотреть на свое напряженное лицо в отражении, он резко ударил кулаком об зеркало. Вложив в движение всю свою ненависть и неприязнь. Боль от десятка мелких осколков, вонзившихся глубоко в плоть мужчины, слегка отрезвила. Вытащив из ладони обломки зеркала, он наспех перебинтовал руку. Кинул безразличный взгляд на кровавые подтеки в раковине, выключая воду. Взяв минутную паузу, и облокотившись на дверной косяк, Бартон крепко зажмурил глаза, в безрезультатных попытках утихомирить нахлынувшую бурю эмоций.

Клинт стоял возле прозрачной двери медицинской палаты. Уставшие покрасневшие от напряжения глаза, сквозь стекло, следили за неподвижной девушкой. Алиса лежала на кровати, окружённая громоздкими медицинскими аппаратами, которые фиксировали активность головного мозга. На девичьей голове находился специальный шлем, блокирующий её силу. Алиса была прикована прочными наручниками, из-за чего кожа на тонких запястьях покраснела и припухла. Меры предосторожности. Необходимые в данной ситуации. Ему захотелось снять их, освободить тонкие запястья из плена широких ремешков, но, несмотря на жгучее желание, он остался стоять на месте, всматриваясь в такие знакомые черты лица.

Он стоял неподвижно, спрятав поврежденную руку в карман. Подальше от любопытных глаз медиков. Он не позволит себе перед всеми проявить слабость. Он боец. Для всех. Для себя же заплутавший в своих чувствах мальчишка. Как поступить? Что сказать ей? Он терялся в вопросах. Не находил ответов. В голове мелькали десятки картинок: неприятный сон с Алисой, оказавшийся правдой, их первая встреча после месяца разлуки, прогулка, тепло ее мягкого нежного тела. Она спасла его, вернула к жизни. Пусть и обманула, сказав что между ней и Локи ничего не было.

— Я понимаю тебя… — тихий голос подошедшей Наташи заставил его вздрогнуть от неожиданности. — Но нужно с ней поговорить. Ты как?

— Я не знаю, — честно ответил мужчина, потирая здоровой рукой глаза. — Я не готов.

— Я поговорю. Тебе нужно отдохнуть.