Прости, мне придется убить тебя

Вколачиваясь в податливое тело. Наращивая амплитуду и скорость толчков, срывая стон за стоном с истерзанных губ. Покусывая нежную кожу до синяков. В кровь. В каждую клеточку. Сводя с ума.

— Да-а, чёрт, да-а! — хныкала Гвен, ощущая приближение чего-то огромного, как раскаленный шар, разрастающегося внутри.

Его грубость была почти болезненна, как и непривычные размеры. Она чувствовала каждый дюйм его плоти, достающей слишком глубоко для её маленького хрупкого тела. Но дьявол её побери, если она способна это прекратить!

Ускоряясь, сбиваясь в рваный темп, но обоим уже было плевать. Пьяны этой близостью, единой целью — дойти до своего пика. И нет никаких преград на пути. Она не выдержала первая, начиная мелко дрожать в его руках, буквально втягивая в себя горячий твёрдый член. Внутри взрывался яркий фейерверк, распространяя жар в каждую мышцу, и Гвен казалось, что она загорелась. С громким криком улетела в поразительный по своей мощи оргазм. Конвульсии били во все конечности, колени подгибались, и только вовремя подхватившая рука не дала упасть.

Хантер едва успел выйти из неё, со стоном изливаясь на ягодицы и подол платья. Его трясло от этого чистого кайфа, от криков этой бестии, всё ещё звенящих в ушах. Наконец, отпустил её волосы, позволяя локонам прикрыть следы на шее и плечах — бордово-красная, а местами уже синеватая картина.

И только теперь начал понимать, что произошло.

Боже. Он её практически изнасиловал.

Твою мать. Вот что значит — держал зверя взаперти слишком долго. А все чёртова Миледи, которая увела его жертву и не дала выпустить пар. Теперь он сорвался на практически незнакомую девушку.

Извиняться? Наверное, уже поздно, и совсем не в его стиле.

Гвен выпрямилась, быстро отстраняясь и позволяя платью прикрыть трясущиеся ноги. Глаза жгло от слёз, от захлестывающей её ненависти. Сердце ещё громыхало в груди, не в силах успокоиться. Всхлипнув, не смотря на Хантера — ради его же, чёрт побери, безопасности! — наклонилась, подбирая непослушными пальцами рассыпавшееся содержимое своей сумочки.

Ублюдок. Сукин сын. Да и она не лучше!

Хантер безнадёжно прикрыл глаза, растеряв все возможные едкие фразы. Мимоходом хлопнул по кнопке лифта, запуская его движение. Потянулся к брюкам, болтающимся где-то в районе колен.

— Прости, — кое-как он выдавил из себя.

Почти неслышно, без раскаяния. Потому что его и не было — он не жалел о том удовольствии, что испытали они оба. И не сомневался, что ей понравилось, несмотря на раздражённый вид. А ещё был поражен тем, как легко она приняла боль, да ещё и смогла поймать от этого свою долю наслаждения.

Ненормальная. Такая же, как он сам. И единственная в своем роде, ведь таких он ещё никогда не встречал. Таких же больных на голову.

Лифт тренькнул, оповещая об остановке. Гвен подняла огромные малахитовые глаза, выливая на Хантера ушат ненависти и презрения. Сжав сумочку покрепче, она бросила сквозь стиснутые зубы:

— Засунь себе эти извинения в задницу! — и выскочила из лифта, оглушительно стуча каблуками.

А на черном подоле даже слепой бы мог рассмотреть белые разводы от его спермы. Но это не делало женскую фигуру менее сексуальной и манящей. Скорее, наоборот: такая злая, она распаляла ещё больший интерес.

Тяжко вздохнув, Хантер тихо порадовался пустоте коридора. Устало потёр переносицу, опуская взгляд. В такой откровенно идиотской ситуации он оказался впервые. И тут увидел оставшуюся в самом углу кабинки небольшую глянцевую бумажку. Видимо, в спешке и на нервах, девушка собрала не все свои вещи.

— Гвендолин Андерсон? — с удивлением прочитал он на приглашении, потрясённо открывая рот.

Она не сказала ему даже настоящего имени.

* * *

Бешенство. Вот, что чувствовала Гвен, усевшись в первое попавшееся такси. А ещё то, что весь подол платья мокрый и противный. Понимая, в чём именно она перепачкана, едва не взвыла от ужаса.

— Элм-стрит, сто одиннадцать, — прошипела она таксисту, и водитель не стал лезть с вопросами — тем лучше.

Руки тряслись, как у припадочной.

Что, что, что, мать его, это всё было?! Как она могла позволить жертве не только узнать её лицо, но и трахнуть?! Отымел, как последнюю шлюху, облапал своими грязными ручищами, наоставлял засосов и укусов, да ещё и испортил дорогущий наряд…

Горло зажгло, но Гвен не собиралась плакать — давно не давала себе такой поблажки. А вот нервы успокоить надо. Открыв клатч, нашла пачку дамских сигарет и зажигалку. Она очень редко прибегала к этому способу, но тут просто не было других вариантов.

— Мисс, вы не могли бы не курить в машине?

В водительском зеркале отразился неодобрительный взгляд, и Гвен только оскалилась: не сейчас. Если не собирался заменить сигаретку и стать успокоительным сам. Хищная ухмылка расползлась на её лице от мысли, как сейчас накинет на шею шофера цепочку от сумочки и придушит сегодня хотя бы кого-то.

— Отвянь, — грубо рявкнула она, но окно всё-таки открыла.