Прости себе меня (СИ)

А произнести это вслух не могла. Словно язык задеревенел и... продолжи она — и изо рта посыплются щепки.

— Заткнись, — скривился и подкатил глаза, будто она несла несусветную чушь, — заткнись, Муха, Бога ради!

Девушка закрыла рот и недовольно нахмурилась, не в силах понять его. Хотя бы на долю. Хотя бы на грамм. Но Егор лишь фыркнул и, оттолкнувшись от подоконника, сделал пару широких шагов, нагоняя Даниэлу и одним махом руки преграждая ей путь к отступлению.

— Нет, — незаметно качнул головой, — я не отпускал тебя, Дани.

Она ненавидела своё имя, когда его произносили его губы. Даниэла ненавидела прозвище, которым он наградил её когда-то, а теперь ещё и имя. Из его уст, оно звучит как оскорбление.

— Ты намерен шантажировать меня этим видео? — возмущённо выгнула брови, задирая голову.

— Это разве шантаж? — его рука поднималась слишком медленно. И когда длинные пальцы оказались на уровне её лица, девушка едва держалась на ногах. Прижималась к стене, чувствуя, как под одеждой кожа покрывается липким и прохладным потом. Омерзительно.

— Ты давно всё спланировал, — прислушивалась к своему шумному дыханию. Он ведь тоже его слышит?

— Не выдумывай, — провёл сбитыми костяшками по острой скуле и остановился возле губ, — это, — кивнул на телефон, что всё ещё лежал на столе, — просто на всякий пожарный. А тут ты... — перешёл на шёпот, запуская мурашки не только по её хребту, но и по своему, — звёзды так сошлись. Понимаешь?

— Ненавижу тебя, — ответила приглушённо, сдирая сухую глотку. Стискивая пальцы в тугие кулачки. Заходясь дрожью, Дани сомкнула челюсти и почувствовала тупую боль в зубах.

— Хочешь домой? — произнёс Егор, склонившись над ней, и вдыхая чёртов банан. Прикрыл глаза на мгновение, погружаясь в уже знакомый аромат. Блять... ему он нравился. Даниэла молчала, сжимая губы и оставляя от них тонкую белую полоску. — Хочешь ведь. Да?

Ни звука. Только взгляд, от которого его бесчувственное сердце почему-то пропускает один удар за другим.

— Поцелуй, — продолжил брюнет, не отрывая глаз от её рта, — один поцелуй, и ты свободна, Муха. Идёт?

Глава 22

Запах свежесваренного кофе разносился по кухне, пробираясь глубоко в лёгкие. Наполнял пустую оболочку, заставляя, наконец, окончательно проснуться и почувствовать некое подобие бодрости.

Дани опустилась за стол и, подперев кулаком подбородок, сонно наблюдала за тем, как мама накрывает для них стол.

— Есть сосиски в тесте, есть бутерброды. Что будешь? — она поставила перед дочерью маслёнку и банку с шоколадной пастой.

— Сосиски, — взглянула про противень, и проглотила голодную слюну, — хотя, пора переходить на каши.

— Могу сварить тебе кашу, если хочешь? — Марина вздёрнула брови, искоса поглядывая на Дани, — не выспалась?

— Нет, не надо ничего варить, — зевнула, прикрывая рот ладонью и перевела взгляд на настенные часы, — плохо спала...

— А чего так?

Если бы она могла сказать.

Не сейчас.

Возможно, настанет тот день, когда она заговорит. Когда наберётся храбрости и расскажет всё, что не даёт ей покоя. Всё, что острыми когтями царапает изнутри.

— Не знаю, — Дани шевельнула плечами, протягивая руку к большой кружке, — может, полнолуние?

— Может, у тебя что-то случилось? — мама внимательно посмотрела на Дани.

Может. Случилось. Но пока что Даниэла не готова была это обсуждать. Да что там говорить?! Она даже не может спросить мать о том, что видела вчера у Гордеева! Язык не поворачивается.

Даже не знает, как подступиться. Как начать разговор? Как смотреть ей в глаза?

Словно длинные пальцы душили, крепко впившись в шею. Сжимали тиски на горле.

Девушка спрятала затравленный взгляд и опустила голову.

Как долго я смогу молчать?

И правильно ли поступаю, умалчивая то, о чём должна кричать?

— Всё в порядке, — буркнула, прикасаясь губами к тёплому краю кружки, — наверное, осенняя хандра.

— Не рановато для хандры?

— Ты вызывала мастера? — Дани ловко меняет тему, уводя разговор в другое русло. Они вчера с трудом справились с электронным замком. И сегодня должен был приехать человек, чтобы решить эту проблему.

— Да, — Марина взглянула на циферблат наручных часов, — ты сегодня дома?

— До вечера точно дома.

— Вот и отлично. Я через час должна быть в офисе. Там тоже головной боли хватает. Приедет Федор. Молоденький такой, синеглазый. Помнишь его?

— Да, — кивнула девушка, протягивая руку к противню, — ваш сотрудник.

— В яблочко! — Мама щёлкнула перед её носом пальцами, — на полставки. Он ещё студент. Но на все руки мастер. Сказал, что в два счёта переустановит нашу программу. Просто встреть его и побудь дома, пока он будет колдовать над нашими замками. Хорошо?

— Хорошо, — вытянула губы, задумавшись.

Фёдор. Она знала этого парня.

Откуда?

Мир несправедливо тесен.

Потому что Фёдор был хорошо знаком с тем, кто методично ломает её собственную жизнь.

Да. Это дружок Гордеева.

Бывший, насколько ей известно.